— Вот она, — отрывисто бросил Конан. — Здорова, но очень слаба.
Парвез опустился на одно колено.
— Моя госпожа! — воскликнул он, и слеза блеснула у старика на щеке. — Входи, умоляю!
— Ты совершил чудо, молодой господин! — обратился он к Конану. — Но могу ли я получить обратно свой перстень с печатью?
— Ах да, я и забыл про него, — отозвался Конан. Он снял кольцо и отдал его Парвезу.
— Еще вопрос: не видел ли ты моего прислужника Чагора?
— Нет. А что случилось?
— Парень исчез вместе с лошадью. Никто ничего не знает. Что ж, мы должны проститься: нельзя ждать, пока жрецы обнаружат пропажу пленницы. Бартейк, будь добр, разбуди мою охрану, надо выехать до рассвета.
— Позволь мне поблагодарить тебя, достопочтенный Ниал, — сказала Джамиля. — Если ты окажешься в Туране, проси у меня сколь угодно великой награды, и я буду страстно убеждать короля даровать ее тебе. Прощай! — И туринка скрылась за дверями гостиницы.
* * *
Проспав остаток ночи в своей каморке, Конан с утра ревностно принялся за работу; четыре жреца и два бритунийских стражника, зайдя в кузницу, застали его у наковальни. Жрец, в алом тюрбане и темно-голубом балахоне, перешагнул через порог, возвысил голос, дабы перекрыть удары молота:
— Это ты кузнец Ниал, верно? Из храма похищена знатная госпожа. Ты не видал ее?
— Что еще за госпожа? — проворчал Конан, внимательно разглядывая свое изделие. Ударив молотом еще несколько раз, он сунул железяку в печь и повернулся к вошедшим.
— Высокая, темноволосая, миловидная, чуть больше тридцати лет, — продолжал жрец.
— Я не знаю такой женщины, — покачал головой Конан.
— Далее, посол Парвез со своими туранцами сегодня ночью поспешно покинул гостиницу в Кшесроне. Что тебе известно об этом?
— Ничего не известно. Я был с ним знаком, мы иногда выпивали вместе.
— О чем вы разговаривали?
— Об оружии да о лошадях.
— К тому же, — злобно добавил жрец, — ночью одним ударом меча или топора был убит тигр нашего Верховного Жреца Феридуна. Кто бы мог еще это сделать, если не ты?
Конан пожал плечами:
— Почти все бритунийцы крепкие и сильные. Да вам, заморийцам, любой мужчина покажется горою мускулов. А что до меня, так я впервые слышу об этих новостях.
— Все варвары — лжецы! — с презрением воскликнул жрец. — Не беспокойся, мы докопаемся до истины, и тебе еще прядется доказывать свою невиновность. — Он шагнул по направлению к Конану.
Киммериец вытащил раскаленную заготовку щипцами из печи и стоял держа перед собой кусок светящегося железа.
— Поосторожней у наковальни, дружище. Не подходи, а то бороду опалишь.