– Да еще в какой беде–то – упавшей скалой перешибло самую хребтину. Это, как мы и думали, не горы, а древняя богатырская застава. Он пришел сюда умирать, как и собирался. Думал заснуть спокойно и навсегда, а теперь терпит муку.
– Что мы можем для него сделать?
– То, что один воин для другого. Вот когда меня неизлечимо ранят, а я попрошу у тебя последний удар – откажешь?
Принц смешался.
– Можно было бы угостить его сон–травой, – соображал богатырь. – Но ведь ее у нас всего ничего, а ему копен десять надо, не меньше…
Святогор с хрустом поднял веки и вытолкнул из себя несколько слов, таких же тяжелых и замшелых.
Жихарь выслушал его, кивнул, взял побратима за руку и подвел к голове Святогора.
– Вот, – поклонился Жихарь и королевичу шею согнул. – Вот мой побратим, называется королевич Яр–Тур. Мы с ним на крови поклялись делить все пополам…
– Что вы собираетесь с ним делать? – шепнул Принц.
– Стой да молчи! Дедушка, ты дохни–то вполсилы, чтобы нам не перебрать, сам понимаешь.
Святогор приподнял голову над камнями, приблизил ее к самым лицам побратимов и фыркнул из ноздрей белесым паром. Запаха у пара не было.
– Дыши глубже, – велел Жихарь Принцу. Яр–Тур все еще ничего не соображал.
…Они легко взобрались наверх, так же легко наломали скал и стали сбрасывать их вниз, возводя над старым Святогором полагавшийся ему по богатырскому чину курган. Жихарь, волоча к вершине громадную глыбу, даже не запыхался.
– Он не мог умереть, не передав кому–нибудь свою силу, – объяснил Жихарь. – Не всю, конечно, иначе мы бы по горло ушли в землю. Так, а этот валунчик сюда положи. Вот и похоронили по всем правилам…
Яр–Тур никак не мог прийти в себя от внезапно обретенной силы, разглядывал руки и ноги, словно чужие.
– Терпи, – сказал Жихарь. – Теперь другая жизнь начинается. Придется, к примеру, больше есть и пить…
– Сэр Джихар! – обрадовался. Принц. – Да ведь с такой силой меня уж наверняка признают королем!
– Ну, кто о чем, а вшивый о бане! Жалко, нечем тризну справить. А про еду я всерьез. Нам, сильно могучим, голодать никак нельзя – скоро свалимся и мизинным пальцем не двинем. И любой отрок спокойно зарежет.
– Я давно знаю, что за все нужно платить…
– Это хорошо, что знаешь,
И они, возрыдав над старым богатырем по обычаю, спев про трех воронов, пошли дальше, пинками расшвыривая валуны, и шли ходко, Будимир не поспевал.
Жихарь сжалился над петухом и посадил обратно на шляпу. Теперь петух даже сам–друг с камнеедом для него ничего не весили.