На обратном пути нас поджидали арабы, стоящие возле холодильников на колесах, они торговали колой, мороженым и самодельными сувенирами. Вокруг высились коричневые холмы без единого кустика, воздух от них струился вверх потоками прозрачного расплавленного стекла. По холму по тропинке медленно, словно часть воздуха, поднимался человек в длинной белой одежде, чалме и шлепанцах. Он остановился, подрагивая в потоках расплавленного воздушного стекла, обернулся и посмотрел на нас.
В автобусе я смачивал голову минеральной водой из бутылки и дремал у Аннет на плече. «Скоро ты оживишься», – сказала она мне.
И в самом деле – когда мы очутились в тихой заводи Луксорского храма, я ожил. Здесь не было жарко, женщины бродили по территории храма с каким-то мерцающим выражением вечности на лицах. Луксор был бесконечен. Огромные, словно гигантские слоновьи ноги, каменные колонны расчерчивали пространство тенями. Чем-то все это напоминало гигантский супермаркет, мегамолл фараонов, по которому бродили современные женщины, завороженно рассматривая выставленные товары. Мужчины лишь с любопытством крутили головами и явно не были готовы ничего покупать. В этом отличие Луксора от Пирамид в Гизе. Там, у подножия огромных саркофагов, приезжие туристки сразу становились блеклыми и уставшими, а мужчины интуитивно, и может быть, даже против воли, вбирали в себя каменную музыку желтых Пирамид.
А здесь мы шли от колонны к колонне, забыв о туристической группе, которая отправилась куда-то вглубь искать провидческую статую жука-скарабея, чтобы загадать возле нее сокровенные желания. Когда-то здесь бродили жрецы, они молились Осирису, поднимая головы вверх. Воздух становился нежнее, прохладней. Испещренные иероглифами колонны храма с редкими плитами, лежащими сверху, все не кончались; казалось, они бесконечно множились, как в компьютерном фильме.
– Теперь ты понимаешь? – спрашивала меня Аннет.
Теперь я понимал. Эти каменные исполины больше всего напоминали фаллосы – окаменевшие и вставшие из земли, накрытые кое-где треснувшими плитами. Солнце просеивалось в этот мир, как сквозь дырявую каменную марлю. Мы дошли до одной из колонн, в изнеможении опустились на ее основание. Я смотрел вверх и видел плывущее над собой серо-золотое небо. Оно было мирным и успокаивающим, это небо. Я понимал. Вероятно, женщины всего мира в этом месте, среди молчаливых колонн, чувствуют слияние души и тела. Я ощутил, как пальцы Аннет проникли ко мне в шорты. «Не надо…» – хотел я ей сказать, но не сказал. Странная сила, идущая от этих камней, входила в меня и заставила застыть не только тело, но и мысли. Аннет наклонилась, обхватила мой пенис губами, подвигала головой, потом отняла губы, прислушалась: в глубине колонного леса неподалеку от нас кто-то прошел. Мой орган был как колонна – холодный, каменный, я ему не принадлежал. Аннет, откинувшись спиной на колонну, запустила левую руку в ширинку моих шортов и, прикрыв глаза, с нарастающей энергией, почти исступленно, стала двигать рукой. Мне не хотелось кончать. Она же хотела этого космически. Из уважения к ней я пробовал представить незнакомую женщину в бикини, занимающуюся со мной сексом. Но не смог. Среди колонн опять кто-то ходил. Может быть – жрецы?