– Ладно, – сказал я, – скажите… что мне делать?
– Найти свое чудо.
– Как?
– Это все равно, как если бы вы спросили меня, как называется город, мимо которого вы проезжали на поезде в трехлетнем возрасте. Дело в том, что все, что мы ищем – существует рядом или неподалеку. Просто надо проехаться еще раз по той же колее, и на этот раз не спать и выглянуть в окно.
– Кажется, я понял, – сказал я, помедлив.
– Ну вот и славно, – кивнул голос.
Во время наступившей паузы мне показалось, что голос спешит покончить со мной и уйти, и мне вновь стало тоскливо.
– Я знаю, – торопливо добавил я, – что вы думаете, будто все уже сказали мне. И вам, наверное, надо работать дальше, но… Но ведь… Но ведь это…
Голос терпеливо ждал. Так долго, что я даже подумал, что он тихо смылся, – пока вновь не раздалось знакомое покашливание. И я сразу выпалил:
– Но я не знаю, что мне делать сейчас! Именно сейчас – понимаете? Сейчас, когда до утра еще столько времени, столько черных и мерзлых проклятых часов, когда я начну, блин!.. начну эти чертовы поиски чуда, и сяду в тот самый дряхлый поезд, я, взрослый чувак, и поеду по прежней колее искать тот затерянный городишко, название которого я не увидел, придурок, потому что спал! Все это – да, я согласен, но что мне делать сейчас? Как мне не задушить самого себя сейчас, этой ночью, можете вы мне сказать?!
Я захлебнулся и едва не заплакал, испытав в ту же секунду приступ стыда, который чуть было не превратился в дикий смех – так мне хотелось испепелить этот вежливый голос за мою откровенность к нему. И когда я уже собрался швырнуть эту чертову трубку, голос вдруг спокойно посоветовал:
– Пойдите в ночную аптеку и купите снотворное. Примите две таблетки и ложитесь спать.
– Хорошо, – сказал я. – Спасибо. – И положил трубку.
Какое-то время я сидел в абсолютной тишине. Вскоре стали простукиваться шумы, цоканье молоточков настольных часов. Взглянул на кресло напротив – никаких коричневых призраков. Приступ прошел.
Я оделся, вышел на улицу, прошелся до ночной аптеки и купил пачку снотворного. Сонная продавщица оказалась хорошенькой и была не в восторге оттого, что ее разбудили.
Вернувшись в квартиру, я выпил две таблетки, лег и почти сразу заснул.
Утром сквозь сон я слышал, как за окном на жестяной подоконник садились голуби и хлопали крыльями по стеклу.
Месяца через три я случайно наткнулся на цифры номера телефона доверия, который я записал на обоях карандашом, чтобы не забыть. Мне захотелось уже просто из интеллектуального любопытства вновь поговорить с тем пожилым психологом. Но краснощекий, с пухлыми поджатыми губками голосок мне ответил, что у них в отделе старики не работают и не работали никогда.