Рядом с нами за соседним столиком сидел с родителями и громко капризничал маленький ребенок. Родители пытались его успокоить, но безуспешно; вскоре, завернув трясущегося от крика мальчишку в полотенце, они его унесли. Оба родителя были мрачные, раздраженные, и кажется, находились в ссоре друг с другом. Я заметил, что Аннет была странно спокойна все это время – будто намеренно когда-то приучила себя к такому спокойствию при виде орущих детей. Я заметил эту ее реакцию и опять проговорил улыбчиво: мол, как же дети бывают иногда противны, у них уже с младенчества проявляются характеры. А она сказала: «Знаешь, я вообще детей не переношу. Когда они подходят близко, меня начинает просто трясти внутри».
При этом она была завораживающе спокойна и мила, как мадонна, чей младенец спрыгнул с рук и где-то бегает неподалеку. Я спросил, опять не очень серьезным тоном, как же развился в ней такой антиинстинкт, не свойственный, в общем-то, женщинам? Она сказала, что, напротив, такое отношение к потомству характерно для многих женщин – они, правда, в меньшинстве по сравнению с обычными женщинами, инстинктивно желающими родить детей. «Женщменьшинства», – выразился я и засмеялся. – Как геи и лесби?» – «Наверное – кивнула она с легкой улыбкой. – Но что поделаешь, если это так? Есть женщины, которые вообще рождаются без материнского инстинкта или утрачивают его в течение молодости».
Мы ели парную арабскую шаверму с овощами и соусом «Хайнц», я пил пиво «Стелла», она минеральную воду без газа. Высоко в небе над нами летел самолет, в котором было полно людей, и многие из них наверняка испытывали к кому-либо в течение жизни чувство любви. Некоторые из них были семьями, с детьми, но в основном пассажиры путешествовали парами: любовными, партнерскими, дружескими, или просто один на один с собой.
Аннет сказала, что задумывалась над этой проблемой, которая, как она уточнила, таковой для нее не является, но была актуальна для некоторых ее партнеров. Если мужчины хотели детей и поднимали этот вопрос, и ей приходилось отвечать на него – они, как правило, расставались. Часто это были как раз те мужчины, что ей нравились больше других. Однажды она прожила два года в гражданском браке с итальянцем, у которого уже был ребенок в другой семье – и все же они расстались.
– Надеюсь, для наших отношений это не явится проблемой? – спросила Аннет с серьезной улыбкой.
– Нет, – сказал я.
– Похоже, что ты врешь, – заметила она.
– Не знаю… – ответил я. И добавил: – Все равно наш гражданский брак продлится еще неделю, до тех пор, пока мы оба не разлетимся по своим странам. Так какая же здесь проблема?