Кейт так сильно ударил по своей машинке, что костяшки пальцев обожгло, словно огнем. Черт побери, тут бродит убийца, а никому и дела нет!
Он целый час собирался с духом, а потом схватил ветровку, выскочил из дому и встал под одним из вязов, охранявших шоссе, в ста ярдах от школы. Кейт смотрел, как в классах гаснет свет, как ученики парами и по одному исчезают в слишком быстро наступающем вечере.
Пять сигарет. Мимо проезжали патрульные машины, притормаживали, узнавали его и ехали дальше. Снова поднялся ветер, небо затянуло облаками, и звезды умерли, не загоревшись.
Кейт попытался усмехнуться. Глупость, вот что это такое. Он это понимал и принимал. Паника, сны, сочетание разной ерунды, ведущей к еще большей ерунде. Причем это действовало — Кейт вдруг сообразил (не испытывая при этом никакой вины), что уже больше трех дней не вспоминает про Джейн. Тем не менее вот он стоит здесь, изображая из себя этакого деревенского Хамфри Богарта и чувствуя неприятное покалывание в затылке, которое, сколько ни чеши, никак не проходит.
За несколько минут до семи он попятился за дерево. Миссис Герман, высоченная даже на таком расстоянии, медленно вышла из-за угла школы, придерживая у горла темно-синюю шаль. Похоже, она проверяла окна, парадную дверь, высматривала в траве потерянные учениками вещи, потом исчезла, снова появилась, сжимая в руке сумочку, и быстро пошла через игровую площадку и дальше, в сторону леса.
«Идиотизм, — думал Кейт, перебегая шоссе. — Идиотизм», — повторил он, срезав путь между качелями и обнаружив узкую тропинку между двумя березами.
Свет исчез. Сумерки быстро перешли в полную темноту, когда над его головой сомкнулись кроны деревьев. Шаги звучали глухо, но ветки хлестали Кейта по лицу и цеплялись за брюки, и ему приходилось задерживать дыхание и то и дело вытирать пот со лба. Шум, доносившийся с дороги, затих. Тепло дня превратилось в клочки сырого тумана, запутавшегося среди ветвей, прильнувшего к земле, заполнявшего легкие. Кейт хватал ртом воздух, оттягивал воротник рубашки, ремень. Носки промокли. Посмотрев в прогал между листьями, он увидел темную луну и сердито обругал себя.
Десять минут. «Интересно, — думал Кейт, — прошел ли я уже то место, где нашли Дэнни? И где нашли Стэна».
Еще десять минут, и он остановился. Прислушался. Наверху колыхались тени, ветер шептался с листвой вяза, что-то маленькое пробежало справа, что-то большое неуклюже проковыляло слева.
Кейт тронулся с места, не очень понимая, куда идти, и сознавая собственный идиотизм, прикрытый мрачным сожалением.