— Догадываюсь.
— 11 сентября египетская сторона потеряла, как минимум, десяток машин, включая семь МиГ-21.
— Как десять? — Катушкин удивленно посмотрел на военного атташе. — Мне доложили: пять.
— Вот я и говорю, что врут.
— Теперь мне понятно, почему Насер сместил начальника Генштаба генерала Исмаила и командующего ВМС. Как его, этого адмирала?
— Зикри?
— Точно, Зикри. Вальяжный такой, из богатеев… А, все они одним миром мазаны… — Генерал Катушкин приблизил свое лицо к Иванову и, понизив голос, спросил: — Ты можешь мне откровенно сказать, Сергей Викторович, почему зеванула разведка? И, ради Бога, не вешай мне лапшу на одно место, я же знаю, что вы в контакте с ихней разведкой… — генерал почесал затылок, — как ее называют по-местному?
— Кого вы имеете в виду, Иван Сергеевич? Мухабарат?
— Именно. Не выговоришь, нах…й. Ну и язык! Тарабарщина!
— Какие контакты, товарищ генерал? Громко сказано, это даже не Варшавский Договор. Африка, Египет… — Военный атташе пристально посмотрел в глаза генерала. Тот, нахмурив брови, ждал ответа. — Всего не могу, товарищ генерал. Даже вам. Служба такая, извините… — Иванов, не подчинявшийся главному военному советнику, подумал, что он не только не должен вести с ним беседы на подобные темы, но и вообще встречаться в кабинете. Он знал, что нарушает инструкцию, и сознательно пошел на контакт с генералом, посчитав эту встречу исключением из правил.
— Не дипломатничай, твою мать! — Катушкин заерзал на стуле от нетерпения и вдруг спросил: — Выпить хочешь? — Иванов отрицательно качнул головой.
— Не время, Иван Сергеевич. Да и жарко.
— Ладно, понимаю. На то ты и дипломат. Не можешь пить водку, доложи что можно по своей конторе. Я все-таки не какой-то хмырь с горы в лохматой шапке, а сам знаешь кто. — Генерал замолчал. Вид у главного военного советника был раздосадованный. Какое-то время молчал и Иванов.
— Видите ли, Иван Сергеевич, дело в том, что операция эта готовилась в режиме строжайшей секретности даже у них, евреев. По нашей информации, ее готовил израильский Генштаб, а выполняло подразделение коммандос, переодетое в египетскую форму. Танки и бронетранспортеры трофейные, то есть наши, а евреи говорили на арабском языке…
— Это я знаю, доложили. Давай по существу, — раздраженно сказал Катушкин.
— А по существу, Иван Сергеевич, оперативная информация о том, что Генштаб что-то готовит, у нас имелась. И мы информировали об этом сотрудников мухабарат. Более того, несмотря на то, что место и время операции были неизвестны, наши аналитики предположили, что объектами могут быть радарные установки… — Иванов замолчал.