— Уверена, я не единственная женщина, не растаявшая в объятиях великого лорда Эрита, — язвительно бросила она.
— Из всех моих любовниц вы единственная держите возле кровати склянку с мазью, облегчающей соитие с мужчиной. — Не обращая внимания на возмущенный возглас Оливии, граф безжалостно продолжил: — Ведь вам для этого нужно это снадобье? Оно дает влагу, которую не в силах дать ваше тело. — С проворством змеи, расправляющей кольца, Оливия выпрямилась и соскользнула с кровати. Схватив ее за руку, Эрит грозно навис над ней. — Я еще не закончил.
Насмешливо выгнув брови, куртизанка устремила чертовски выразительный взгляд на вздымающийся жезл любовника.
— Это я вижу.
— Может, вам нравятся женщины? И в этом все дело?
Оливия презрительно рассмеялась. — Все намного проще. Мне не нравитесь вы.
Ее грубоватая прямота не задела графа, лишь подстегнув его жадное любопытство. Может, он и не нравился этой женщине, но что-то подсказывало ему, что здесь кроется нечто более серьезное, чем простая неприязнь к наспех выбранному покровителю.
— Вы фригидны?
Он почувствовал, как Оливия едва заметно вздрогнула.
— Неужели ваше самомнение не имеет границ?
— Я пытаюсь понять.
— Вы напрасно все усложняете. А теперь извольте отпустить меня. Я оденусь и вернусь к Перри.
— Не уходите, Оливия, — тихо произнес Эрит. — Игра только началась.
По телу куртизанки прошла дрожь. Был ли это гнев? Или испуг?
— Не получили сполна за свои деньги? Примите мои извинения, — бросила она с сарказмом в голосе. — Однако не все потеряно. В этот дом въедет другая женщина, которую вы купите.
— Мне не нужна другая женщина, — невозмутимо возразил граф, подчеркнуто не замечая колкостей своей визави. — Я хочу вас.
— Ну что ж, а я вас не хочу.
— Это пока.
— Не перестаю удивляться самонадеянности мужской половины английской аристократии. — Оливия смерила Эрита холодным взглядом и добавила ровным, почти будничным тоном: — Вы можете взять меня, если хотите, прежде чем я уйду.
От волнения у графа перехватило дыхание, во рту пересохло.
Та, кого он так пламенно желал, предлагала ему себя. Он мог овладеть ею.
— Нет, Оливия. — В хриплом голосе Эрита слышалась горечь. — Я крупный мужчина, а вы не готовы. Я причиню вам боль.
Куртизанка пожала плечами. Эрит узнал этот характерный жест. Черты ее лица стали жестче, хотя голос звучал бесстрастно. Подлинная Оливия, которую он только что сжимал в своих объятиях, укрылась в великолепной раковине. Теперь перед Эритом стояла холодная властная куртизанка из салона Монтджоя.
— Посмотрим, что можно для вас сделать.