— Но с ним это не случилось.
— Не случилось. Он стал чутким, добрым мужчиной, обладающим огромной выдержкой. Но душевные раны, не зарубцевались. Вероятно, ваши отношения разбередили их.
— Этан вбил себе в голову, что не имеет права иметь детей из-за дурной наследственности. Боится передать детям пороки своей матери. Он не женится, потому что для него брак — это семья, дети.
— Он ошибается. И доказательства своей неправоты он каждый день видит в зеркале. Этан — не просто ее сын, он провел с ней первые двенадцать лет своей жизни — те годы, когда формируется личность, а такая обстановка могла изуродовать детскую душу! Но он стал Этаном Куином. Почему же его дети, ваши дети, должны быть хуже?
— Как жаль, что я не сказала ему все это, — прошептала Грейс. — Я была так потрясена. Мне было так больно. — Она закрыла глаза. — Но даже если бы сказала, вряд ли бы это помогло. Он ничего не желал слушать. Этан думает, что я слишком слаба, чтобы справиться с его прошлым.
— Он опять ошибается.
— Да. Но он принял решение и не хочет больше видеть меня. Правда, он сказал, что выбор за мной, но я-то его знаю. Если я соглашусь встречаться с ним как раньше, он будет мучиться, пока совсем не отдалится.
— А ты согласишься?
— Я все время задаю себе этот вопрос. Я так люблю его, что могла бы согласиться, во всяком случае на какое-то время. Но и я буду мучиться. — Грейс покачала головой. — Нет, я не могу принять его условия. Не могу принять только, часть его. Мне нужно все или ничего.
— Правильно. А теперь давай подумаем, что делать дальше?
— Я не знаю, могу ли что-то сделать. Ведь нам нужны такие разные вещи.
Анна возмущенно вздохнула:
— Грейс, конечно, решать должна только ты, но позволь мне кое-что рассказать. Мы с Кэмом тоже не подлетели к алтарю на крыльях ангелов. И у нас были разные желания… или мы думали, что разные. И пока выясняли, чего хотим, ссорились, обижали друг друга, чуть ли не расцарапывали физиономии… но справились.
— С Этаном очень трудно ссориться, — вздохнула Грейс.
— Но возможно.
— Да, но… Анна, он не был честным со мной. И я не могу забыть об этом. Он позволил мне мечтать, хотя все время знал, что мои мечты не осуществятся, что в последний момент он обрубит все ниточки. Я знаю, он сожалеет, но все же…
— Тобою движет злость.
— Да, наверное. Со мной уже было нечто подобное. Я мечтала стать балериной и мой отец знал, что я связываю с танцами все свое будущее. Я не могу сказать, что он поощрял меня, но он не возражал против уроков танцев. А когда пришло время помочь мне воплотить эту мечту… он даже не пошевелил пальцем. Я простила его… или попыталась простить, но наши отношения уже не были такими, как прежде. А потом я забеременела и вышла замуж за Джека. Наверное, отцу показалось, что я снова предала его, и с тех пор я для него не существую.