– Я нормально, – сказал он.
Преодолев остаток пути на четвереньках, Эльф протиснулся в щель и исчез. Через несколько мгновений раздался его голос:
– Все в порядке, скатился! Передавайте оружие и снаряжение!
– Как же, – хмыкнул Борланд. – Орех, дружище, ты следующий. Примешь у нас стволы.
Все пролезли по очереди, без осложнений, даже Патрон. Сенатор снять плащ отказался, что не помешало ему проскользнуть на ту сторону, ни за что не зацепившись.
Снова облачившись в комбинезоны, сталкеры направились дальше.
– Что могло тут вырасти? – спросил Марк. – И почему рельсы так согнуты?
– Давай мы подумаем об этом, когда выйдем отсюда, – предложил Борланд.
Впереди был короткий участок свободного пути. Дальше виднелись новые холмы, но заметно меньше предыдущих. Когда приблизились к ним, Технарь сказал, светя вниз:
– Взгляните. Вы когда-нибудь видели что-то подобное?
Рельсы, до этого тянувшиеся параллельно друг другу, внезапно пересекались крест-накрест и шли дальше. Левый и правый поменялись местами, по-прежнему пролегая в одной плоскости. В районе пересечения шпалы были, соответственно, укорочены.
Сталкеры молча смотрели на дикое инженерное сооружение.
– Это же насколько больную фантазию нужно иметь, чтобы такое придумать, – выдохнул Борланд. – Тут вообще когда-нибудь поезда ходили?
– До того как Чернобыль в первый раз рванул, ходили каждый день, – сказал Патрон.
– Спасибо, я сам знаю.
– А зачем тогда спрашиваешь?
Оторвавшись от созерцания необычного явления, команда направилась дальше, за холмы, навстречу все нарастающему звуку.
– Это начинает действовать мне на нервы, – сказал Борланд.
– Не тебе одному, – отозвался Технарь.
– Я знаю, но я озвучил свои мысли, и мне стало легче!
– Жестокий ты человек, Борланд.
– Так ради вас же стараюсь, – беспечно ответил Технарю Борланд, светя фонарем перед собой. – Вот съеду с катушек, и что вы будете без меня делать...
Последние слова он произнес очень медленно, на автомате. Перед сталкерами раскинулась мощная Электра небывалых размеров. Синяя аномалия пролегала от одного края тоннеля до другого, простираясь в длину на добрый десяток метров. Прохода дальше не было.
– Вы не молчите, – сказал Борланд спустя минуту. – Подавайте хоть какие-нибудь идеи.
– Только над ней, – констатировал Марк.
– Я должен сделать признание, – произнес Борланд. – Только вы не смейтесь. Дело в том, что я не умею летать. Я знаю, я должен был тренироваться каждое утро. Но я всегда предпочитал валяться в постели до полудня. А потом долго-долго смотрел телевизор...