– Хемуль, - снова подал голос Гусь, - а ты про теолога этого откуда знаешь? Ну, когда он родился?
– А, - я отмахнулся, по-прежнему думая о своем. - В школе по малолетству пытался произвести впечатление на одну девчонку своей невероятной эрудицией… Самое смешное, дату до сих пор помню. А вот лица ее - уже давно нет…
– Ну и как девчонка? - заинтересовался отмычка. - Ответила взаимностью?
– Предпочла одного спортсмена, - сказал я. - Вот тогда я и записался в свою первую секцию…
Остаток ночи прошел без происшествий. Гусь оказался болтливым малым и вскоре конкретно меня утомил; я пару раз велел ему заткнуться, но через какое-то время его прорывало снова, и я махнул на него рукой.
Когда Патогеныч объявил всеобщую побудку, наверху по-прежнему завывала свирепая энергетическая буря.
– Похоже, мы тут прилипли на какое-то время, - проворчал Борода. - Надо бы перекусить…
Еды у его команды оказалось мало - они уже возвращались из Зоны, когда я подал сигнал о помощи. Тем не менее всю еду они выложили на ящик и поделили на всех. Привыкаем работать в команде, как говорит в таких случаях один страус. А вот воды вообще почти не осталось: выжрали вчера после горячего боя. Поскольку водки тоже было мало, следовало что-то делать - сушняк стоял нешуточный.
– Фигня, - сказал Енот. - Сейчас сообразим.
Он пошел в угол и тщательно изучил одну из трещин, из которых сочилась вода. Прежде чем нырнуть крошечным ручьем в отверстие в полу и провалиться в преисподнюю, вода образовывала в углу небольшую лужицу, которая и стала основным объектом внимания Енота. Он поводил ладонью над лужицей, потом встал на четвереньки, осторожно приблизил к ней лицо и понюхал. Поверхность воды вдруг заколыхалась, и от нее к лицу сталкера стремительно прозмеились миниатюрные багровые молнии. Енот едва успел отдернуть голову.
– Не годится, - хладнокровно прокомментировал он и направился в другой угол.
Здесь вода текла гораздо обильнее, однако она имела подозрительный желтоватый оттенок, поэтому вполне понятно, почему Енот не сразу пошел к этому источнику.
Следопыт сунул под струйку лакмусовую бумажку. Неодобрительно покачал головой, глядя, как лакмус неохотно меняет оттенок, потом взял воды на палец и положил каплю в рот. С сомнением пожевав бледными губами, сплюнул и сказал:
– Можно умыться. - Подумав, добавил: - Можно прополоскать рот. И то только после химической обработки. Внутрь - ни в коем случае. Если не найдем ничего лучше, придется довольствоваться этим. - И перешел к третьему «роднику».
С дверной притолоки капало довольно бодро - однако именно капало, а не текло и не сочилось. С этим источником мы, конечно, намучаемся, прежде чем наберем пару фляг.