— Я думал, на ферме только кашами и питаются, — заметил Юргенсон.
— Что ты, Тревис! — отмахнулся Джастин. — Я, конечно, могу поползать на коленках между грядками, но это бывает не каждый день. А готовить себе каши, на это уже сил не хватает. По натуре я лентяй.
— Да ну?
— Точно тебе говорю. Поэтому питаюсь всякой быстрорастворимой едой из супермаркета. Три минуты — и ты сыт.
— М-м-м, хорошая каша, — похвалил Юргенсон, пробуя из своей тарелки. — О! А вот и следующее блюдо! Что там, Канкай?
— Яблочный пирог, сэр, — ответил повар, оставляя на столе поднос, прикрытый серебряной полусферой. — Молоко и чай тоже нести?
— Конечно, чего тянуть? — пожал плечами Юргенсон, хотя понимал, что творится в душе Канкая. Подавать напитки следовало перед самым употреблением, чтобы чай не остыл, а молоко, напротив, не стало теплым.
— Так что там за новости? — спросил Джастин, бодро подчищая свою тарелку. — Ты же меня не кашу есть позвал?
— Одно другому не мешает, — сказал Юргенсон, не спеша доканчивая свою порцию. — Мне сообщили, что кто-то окончательно разобрался с Рутбергом.
— Вот как? — удивился Джастин и, потянувшись, пододвинул к себе пирог.
— Да, положили всех прямо в его штаб-квартире в Сенд-Энде.
— Ни хрена себе, — покачал головой Джастин и, выбрав кусок побольше, переложил лопаткой на свою тарелку. — А точно Рутберга положили? Может, он убег?
— Не убег, Джастин, — сказал Юргенсон, передавая ему кувшинчик со сливками.
— Чего это?
— Сливки. Полей сверху, корочка подтает, тогда пирог можно будет есть ложечкой.
— Никогда так не делал. Но с удовольствием попробую.
Джастин щедро полил пирог сливками, отставил кувшинчик и сказал:
— Такое могли сделать только чужаки, потому что если бы местные, то на всю округу сразу бы раструбили. Провинция, одно слово.
— Значит, чужие. А зачем? — спросил Юргенсон, разделывая пирог ложечкой.
— У Рутберга был бизнес с продажей сайки, это такая дешевая и едкая наркота. Но это копейки, за которые такую драку не устраивают. Выходит, остался только игровой бизнес, а это целых три точки. Это, конечно, не твоя империя, но совсем другие деньги. Вот за них-то Рутберга и прибрали, подгадав под случившуюся войну… М-м-м, Тревис, да ты в пирогах понимаешь! В жизни не пробовал ничего лучше!
— Рад, что угодил, — усмехнулся Юргенсон, испытывая странное удовольствие от этой похвалы. — Ну так как узнать, кто теперь на точках?
— Как узнать? Пойти туда. Ты ведь своих уже послал?
— Вечером пойдут.
— Ну и мои пойдут вечером, чтобы не толкаться там среди дня. Днем появляться стремновато, сразу приглядываться начнут.