— Который час?
— Два часа ночи, — ответил де Руссо и добавил. — Ваше величество, генерал Рейхенау приказал передать вам, что Гитлер рассчитывает на встречу с вами в ближайшее время.
Леопольд сдержанно улыбнулся, подумав, что дела складываются как-будто неплохо — не он просит аудиенции у победителя, а сам Гитлер протягивает руку для переговоров и от этого еще больше уверовал, что удастся найти общий язык с фюрером, осуществить задуманную мечту о независимости Бельгии в оккупации. И прежде чем отложить документ, он вновь прочел то, что считал самым важным: «Замок Лакен передается в распоряжение его величества короля для его семьи, военной свиты и прислуги». Облегченный вздох вырвался из его груди. Он положил документ на стол, обратился к де Руссо торжественно и проникновенно.
— Мой генерал, благодарю вас за верную службу, за блестящее исполнение исторической миссии парламентера бельгийской армии в переговорах с противником. Отдайте приказ по армии о прекращении огня по всей линии фронта с 5 часов утра по немецкому времени 28 мая 1940 года. — Возбужденным взглядом посмотрел на де Руссо, достал из папки заранее заготовленный документ. — Вот мое последнее обращение к армии. Доведите его немедленно до каждого солдата, офицера и генерала.
Передав документ, направился к выходу. За ним следом со свечей в руке шел де Руссо, освещая в потемках трагической ночи путь в неизвестное бывшему королю Бельгии.
Как только они оказались в приемной, разряд грома потрясающей силы раздался над командным пунктом, свет ослепительной молнии, прорвав дождливое небо, через открытое окно ворвался в зал, высветлив в полумраке бледные, встревоженные лица генералов и офицеров, напряженно обращенных на Леопольда, но он, гордо подняв голову, будто выиграв сражение, шел к выходу из замка. Навстречу ему кинулся полковник.
— Ваше величество. Ваше величество, нельзя капитулировать, — горячо, и страстно говорил он. — Надо драться, драться за Бельгию! За ее независимость!
Леопольд, не повернув головы в его сторону, скрылся за дверью.
— Так же нельзя, господа. Нельзя! — протестовал полковник, но генералы и офицеры, ошеломленные уходом короля, молчали. Тишину, остро воспринимавшуюся после громового разряда, нарушал шум дождя за окном, да чей-то, сдержанный, мужской плач.
— Господа генералы и офицеры, — обратился к собравшимся, де Руссо. — Волею короля я объявляю его последнее обращение к армии, — Никто не шелохнулся. Немая сцена, свидетелями и участниками которой оказались все присутствующие, продолжалась и слова де Руссо раздавались в приемной словно в пустом зале. «Солдаты и офицеры. Неожиданно ввергнутые в войну, вы дрались мужественно, защищая каждую пядь родной земли. Измотанные и обескровленные превосходящими силами противника, вы были вынуждены сложить оружие. История скажет, что армия выполнила свой долг. Наша честь не запятнана. Я вам рекомендую не отчаиваться и вести себя достойно. Пусть поведение и дисциплина продолжают вызывать уважение победителей. Я вас не покину в несчастье и буду заботиться о вашей судьбе и судьбе ваших близких. Завтра мы включимся в работу с твердой волей поднять Родину из руин. 28 мая 1940 года. Леопольд Ш-й». Господа, король приказал принять условия капитуляции и его воззвание к армии сегодня же передать в войска.