Она врала, когда сказала ему, что никогда не любила его, вдруг понял он. Она любила его, но не так, как хотелось бы ему, не так, как любила теперь Алекса. Но – любила.
Как быстро она поверила ему, а! Она бы во все что угодно поверила, что бы он ни сказал ей теперь. А почему? Потому что любила! Пусть как друга, но все же.
– Он же не дурак, твой Алекс, чтобы так подставляться.
– А Горелов говорит… – всхлипнула она, задирая коленки к подбородку и обхватывая их руками.
– А вот Горелов этот – дурак! Ему же все равно, кого на костре спалить! Соперника своего, овдовевшего недавно, или твоего мужа. Ухватился, зацепился и… А подумал бы своей башкой: справился бы пьяный вдрызг Алекс одновременно с двумя женщинами? Их же требовалось не только наркотой накачать, но и раздеть и в койку уложить!
– Ага, ага! – закивала она, опуская подбородок к коленям. – И Алекс ему то же самое сказал, и адвокат. А он и слушать ничего не хочет, Венечка!
– А попробовать уточнить, с какого номера поступил звонок на мобильный твоего мужа, у Горелова ума хватило?
– Не знаю.
– Это для них слишком хлопотно, думаю, он даже и не пробовал. Куда проще приобщить к числу подозреваемых людей, не имеющих на момент убийства никакого алиби. И все, дело сделано!
Он припомнил, как Горелов и под него копал и каким противным он ему в тот момент показался. И ничего-то для него не значили честные слова честного человека. Все буравил и буравил его глазами. Все-то он вынюхивал, намекал на что-то.
Нехорошим он Вениамину человеком показался, очень нехорошим. И о женщинах он думал и говорил очень скверные вещи. И ловил Веню на каждом слове. Это он потом уже немного оттаял, когда Алекса к стенке припер.
– Я тебе помогу, Маша.
– Правда?! Господи, Веня! Ты… Ты такой хороший! Я…
– Все, стоп! – Он звонко шлепнул в ладони. – Я помогу. Но сделаю это не для твоего Алекса, а для тебя. И, конечно, в память о Маринке. Ведь, думаю, никто теперь не станет искать ее убийцу. Никто…
Горелов нервно сигналил толстой неповоротливой тетке, усевшейся в крохотный автомобиль, размером с коробку из-под телевизора. Сначала тетка еле двигалась с пакетами из магазина, все время вполне удачно всякий раз преграждая ему путь. Куда он ни ступит, впереди маячит широченная спина, затянутая в кожаную куртку ядовитого зеленого цвета. Теперь же, еле втиснувшись в свою автомобильную коробку, она никак не могла выбраться с парковочного места. Рыкала, рыкала, мотором «удобряя» воздух выхлопными газами, и ни туда, ни сюда.
– Да что же это такое-то, а?! – злился он, нажимая на клаксон. – Накупят себе водительских прав по объявлению, мать их!!! Угораздило же меня заехать в этот магазин!