Дом профессора Генсло размерами несколько превосходил остальные – за счет подвала, верхняя половина окон которого находилась над уровнем земли. Каждый из этажей трехэтажного рыжевато-коричневого кирпичного здания имел арочное окно. Каменная арка заключала голубую дверь, а все жилище окружала четырехфутовая каменная стена. Дом был приятным и удобным, хотя и тесноватым, без претензий, что отличало его от домов профессоров из колледжа св. Иоанна, куда из соображений престижа стремилось попасть большинство гимназистов Шрусбери. Эразм и Чарлз отвергли этот колледж из-за царившей там слишком уж строгой дисциплины.
В отличие от многих своих коллег профессор Генсло, как и Адам Седжвик, не имел никаких личных средств. Будучи одновременно профессором ботаники в университете и помощником приходского священника англиканской церкви, он тем не менее должен был в бытность Чарлза студентом заниматься для заработка еще и репетиторством, иногда по шесть часов в день, чтобы иметь возможность содержать жену и троих детей, постоянно покупать книги и разные растения для ботанического сада и устраивать у себя дома встречи не только преподавателей, но и студентов, во время которых его жена Хэрриет неизменно умудрялась предложить гостям бутылочку мадеры и полное блюдо "паркинсов" печенья с имбирем.
По старой привычке Чарлз резко постучал семь раз бронзовым молоточком: пять быстрых ударов и два медленных. Дверь распахнулась – на пороге, приветствуя его, стоял улыбающийся профессор Генсло.
"Какое у него красивое и приятное лицо, – снова подумал Чарлз, другого такого в Кембридже нет".
Большую голову профессора венчала копна мягких густых черных волос, пушистые бакенбарды доходили до подбородка. Благородный лоб был крутым и высоким. Резкие черты, однако, смягчали широко поставленные кроткие, но все подмечавшие глаза, брови дугой, полный, но не властный рот, ямочка на подбородке, чистая мягкая кожа бронзоватого оттенка, как у человека, много бывающего на воздухе. Его крупное сильное тело, казалось, не знает усталости. Этот человек любил труд и в созидательной деятельности видел смысл жизни.
По общепринятой моде он носил упиравшийся в подбородок тугой крахмальный воротник с острыми концами, черный галстук, длинный пиджак и жилетку с лацканами, украшенную большими пуговицами. У него были хорошие руки с тонкими чувствительными пальцами, как будто специально созданные для занятий ботаникой. Выражение лица говорило о готовности поделиться всем, что он знает, если человек проявлял заинтересованность в постижении окружающего мира.