— Вы же еще не знаете, что я вам собираюсь предложить, — засмеялся Закревский.
— Что?.. Надеюсь, не прогулку верхом? — кокетливо поинтересовалась я.
— Я думаю, вы еще не готовы к таким приключениям, — снова засмеялся мой собеседник, — а как насчет ужина в эту субботу?
— В эту? К сожалению, никак не могу, стою, знаете ли, у трапа самолета. Улетаю в командировку в Стамбул, — деловым тоном отрапортовала я. Что, ужин?! Минуточку-минуточку…
— А надолго? — как-то непонятно оживился граф.
— На две недели с хвостиком.
— Вы не поверите, но через неделю я тоже буду в Стамбуле.
— Надо же, какое совпадение! — искренне изумилась я. А ему-то там что делать?
— Продается отличный жеребец, и я решил посмотреть, — тут же объяснил Закревский.
— Покладистый? — улыбнулась я.
— Отличные жеребцы редко бывают покладистыми, — опять засмеялся граф. — А где вы остановитесь?
— Секундочку… А где мы остановимся? — крикнула я Наташе. Она посмотрела на меня с ненавистью и пробормотала что-то неразборчивое. Группа наслаждалась!
— Что-то неразборчивое, — пояснила я Закревскому.
— Но… вы будете на связи… вы разрешите вам позвонить?
— С нетерпением буду ждать вашего звонка! — с энтузиазмом ответила я и отключилась.
— Это граф Григорий Алексеевич Закревский, — возвращаясь к группе, небрежно пояснила я, — ну, вы знаете, незаконный сын императрицы Елизаветы Петровны. В смысле, не сын, конечно, — потомок. Хозяин собственных конюшен, фамильных замков и все такое. Приезжает в Стамбул на следующей неделе, покупать отличного жеребца. Какое совпадение, верно?
Наташа проглотила язык до завершения посадки в самолет.
— Кто я?! Где я?!
Я с трудом приоткрыла один глаз и посмотрела в окно: рассвело. Из мечети напротив раздавался заливистый призыв муллы к молитве. О, боги! Я осторожненько сползла с постели и по-пластунски добралась до кувшина с водой. Всего литр. Им что, здесь воды жалко?!
Голова гудела, как Царь-колокол… нет, как Царь-пушка. Больше никогда не буду столько пить. Каким бы радушным ни было турецкое гостеприимство.
Встретили нас, и правда, со всем возможным почетом. Поляну расстелили еще в VIP-зале прилетов. Наша группа так обрадовалась! Но знали бы мы, что такие поляны нам будут расстилать по четыре раза на дню плюс непременный вечерний прием. Каждый турецкий текстильщик считал за честь накормить и напоить до отвала представителей такой прекрасной страны России, где у него столь огромные прибыли. А то, что мы были журналистами, превращало энтузиазм текстильщиков в манию гостеприимства.
Через три дня мы уже с опаской подъезжали к очередной фабрике: желудок не резиновый, а печень — не железная. А по своему гостиничному номеру я проходила бочком, потому что он весь был заставлен штабелями подаренной кожгалантереи — сумки, портфели, пояса, барсетки, перчатки, вышитые тапочки… Я могла себя успокоить лишь тем, что это отличный запас подарков друзьям. На ближайшие сто лет.