Мы гордо прошествовали к бару, правда, моя гордость каждую секунду готова была трансформироваться в унижение: через весь вестибюль на коленях подползти к Ларисе, заламывая руки и причитая: «Не виноватая я! Он сам подошел!» Оставшаяся в фарватере редакция делала ставки: долго ли я продержусь? Я это спинным мозгом чувствовала.
Скажу сразу: я вела себя как пай-девочка. Держалась от Артема на расстоянии полутора метров, выпила лишь один бокал шампанского, на все вопросы ровным голосом отвечала: «да», «нет», «не знаю» и «вы у нас начальство, вам виднее». Да и что за манера все время спрашивать: «Так стал наш журнал лучшим в мире?» В конце концов, мне на помощь пришел отряд специального назначения в виде Тани, Киры и примазавшегося к ним Жени. Таня приняла огонь на себя, напомнив Артему, что они чуть не стали коллегами. А я тем временем, пробормотав какой-то извинительный бред, скрылась в женском туалете. Похоже, скоро вся редакция будет считать, что у меня недержание или кокаиновая зависимость.
— Можешь выходить, он ушел в зал, — заглянула в дверь Кира.
— Если ты сейчас скажешь: «Видела бы тебя Олеся!» — я тебя придушу прямо здесь, — пригрозила я на полном серьезе.
Кира ухмыльнулась:
— Не доставлю тебе такого удовольствия. Там полредакции по вестибюлю бродит и просто жаждет с тобой пообщаться.
— Приятно быть знаменитой! — храбро улыбнулась я.
Лариса трепала мне нервы всю следующую неделю. А эта завистливая толстозадая корова — треплет до сих пор.
Каждый раз, когда я рассматриваю оскаровские наряды, я не устаю удивляться, как с толпами стилистов, среди которых есть такие гении, как Рэйчел Зои Розенцвайг, Филип Блох, Андреа Либерман и Патриция Филд, голливудским знаменитостям удается ТАК плохо одеваться! У меня есть только одно объяснение: все эти знаменитости (за редким исключением) родом из трейлерных городков, и даже усилия гениев ничего не могут поделать с генами люмпенов. Которые, кстати, отлично видны на снимках папарацци, сделанных на улицах Лос-Анжелеса, — все эти мятые джинсы, немытые волосы и кошмарная обувь.
Разумеется, есть звезды, которые культивируют свой плохой вкус, — Бритни Спирс, например, — и это только добавляет им популярности. Но есть несколько персонажей, которые совершенно необоснованно претендуют на статус видных модниц, чем меня невероятно раздражают:
1. Когда пару лет назад Сару Джессику Паркер официально провозгласили иконой моды, я чуть не отправила письмо протеста в Совет американских дизайнеров. Простите, какая икона? Какой, на фиг, моды? Только слепоглухонемые не знают, что миссис Бродерик всю свою не короткую жизнь одевалась так, что мистер Блэкуэлл рыдал от ужаса. И ее злоупотребление самым махровым стилем 1980-х посреди 1990-х — это еще самое безобидное! Весь первый сезон Sex in the City вне съемочной площадки Паркер распугивала своим вопиющим вкусом журналистов и поклонников. В какой-то момент продюсеры подсчитали реальные и потенциальные убытки, вызвали стилиста сериала Патрицию Филд и передали ей с рук на руки нашу героиню. Гениальная Патриция «вела» Паркер последующие пять сезонов, и все восторгались «безупречным стилем Сары Джессики!». И что? Сериал закончился, еще годик Паркер продержалась на заветах Филд, а затем стала стремительно скатываться туда, откуда пришла. У нее осталась единственная надежда сохранить репутацию и миллионы поклонников — киноэкранизация «Sex in the City», к которой уже подтянули Патрицию Филдс.