— Именно. Но к тому моменту, святой Иоан уже покоился с миром, а никто другой не мог открыть врата обратно. Нам оставалось только выживать в этом мире. Люди были уже разобщены и единственное, что еще связывало их, это вера. И тогда Церковь стала усиливать свои позиции, был создан орден Святой Инквизиции. Даже среди священнослужителей далеко не многие знают о существовании орочьих государств.
— Ну что же, весьма познавательная беседа. Но только вы не сказали пока ничего такого, чего бы я не знал или о чем не догадывался. Вот скажите, неужели вы действительно полагали, что вам удастся вечно удерживать это в тайне. Ведь живущие на южной границе видели, что повадки степных орков сильно отличаются от повадок лесовиков.
— Это так, но это было только на уровне слухов и догадок. Сильные позиции инквизиции, на южной границе позволяли сохранять тайну.
— Что же изменилось?
— А изменилось то, что полученные вами сведения перевернули все с ног на голову. До сих пор степные племена орков служили хорошей защитой от орочьих государств. Но теперь, когда вопрос возникновения единой империи орков почти свершившийся факт, вероятность того, чтобы степняки сумели сдержать Империю, очень мала.
— Это свершившийся факт. Да, соперник еще не добит, но он уже на коленях, осталось нанести последний решающий удар. Два, от силы три года и Империя придет сюда. Вы в этом сомневаетесь?
Честно признаться, сомнения есть относительно существующего положения дел. Информации недостаточно.
— Для меня, так и вполне.
— Дело в том, что для синода информации полученной от опального епископа и неблагонадежного рыцаря, а по сути, только от него, будет не достаточно. Вы понимаете, что если обнародовать эти сведения, то это будет сродни снежной лавине в горах.
— Страшно и убийственно. Да понимаю. А еще я понимаю, что если попытаюсь сам сделать это, то окажусь на костре. Я даже понимаю то, что очень сильно рискую, беседуя с вами. И только не понимаю, почему должен оставить вас в живых.
При этом голос Андрея изменился. Он вроде все так же звучал спокойно и ровно, но что-то в нем неуловимо поменялось, и сквозь это спокойствие прорвалась неприкрытая угроза. Реакция брата Адама была молниеносной.
Как в его руке оказался нож и как именно он нанес удар, Андрей так и не рассмотрел. Нет, потом-то он все вспомнил и разложил по полочкам, но вот в тот момент, он буквально ничего не заметил. Просто сработали милицейские рефлексы, помноженные на ежедневные тренировки и длительный боевой опыт.
Ударом обеих рук в перехлест, по кисти, он выбил нож из рук инквизитора, вызвав его болезненный стон. В следующее мгновение он нанес боковой удар ребром ладони по шее, удар ногой под колено и вот он уже перехватывает упавшего на колени брата Адама за подбородок и затылок, чтобы одним движением сломать тому шею…