Я старался играть как можно осторожнее и лучше, но он играл с диким вдохновением и выиграл у меня эту партию так же, как предыдущие, очень быстро.
Я хотел предложить еще месяц службы, но он бросил кий и строго сказал:
— Баста! В качестве хозяина запрещаю, вам предлагать мне продолжение игры. Как вас зовут?
— Григорием, — почтительно ответил я.
— Ладно. Я тебя буду называть Гарри. Гарри! Возьми платяную щетку и счисти с меня мел.
Я почистил его платье, подал пальто, и мы вышли, незнакомые еще друг с другом, чужие…
Я был молчалив и шагал сзади, усталый, перемазанный мелом, а он, легкой молодцеватой походкой, шел впереди, насвистывая прекрасный мелодичный мотив.
Мы пришли в лучшую гостиницу города. Непосредственно за этим очутились в прекрасном номере из двух комнат, служившем, очевидно, моему хозяину временной квартирой.
Я снял с него пальто и остановился у дверей.
Он развалился на диване, забросил ноги на его спинку и сказал:
— Гарри!
— Что угодно?
— Ты мне нравишься, Гарри. Сегодня я хочу поужинать с тобой, причем разрешаю держать себя со мной, как с равным. Слуга на сегодня — к черту!
Я подошел к другому дивану, лег на него, задравши ноги, и весело сказал:
— А каким ужином ты бы меня, милый человек, накормил? Э?
— Позвони, пожалуйста, мы сейчас обсудим это с метрдотелем. Кнопка у дверей.
— Позвони, пожалуйста, лучше ты. Я дьявольски устал. Кнопка у дверей…
* * *
Через десять минут мы сидели за прекрасным, обильным ужином.
Мой хозяин, которого на сегодня мне было разрешено называть Мишей, был мил, добродушен и джентльменски вежлив.
— Гарри! — повторял он, наливая мне вина, — Ты настоящий парень.
В знак благодарности я небрежно кивал головой.
— Может, ты, Гарри, интересуешься знать, кто я такой? Я, брат, уфимский помещик Михаил Петрович Дыбин. Да… Помещик я. Две тысячи десятин земли, имение, мельница, образцовый питомник.
Я равнодушно зевнул.
— Две тысячи? Удобной много?
— Много.
Он помолчал, подлил мне вина и потом, положив свою руку на мою, весело воскликнул:
— Нравишься ты мне, Гарри! Ты — настоящий парень. Знаешь, Гарри, соврал я тебе. Никакой я не помещик, и земли у меня удобной нет. В этом смысле вся земля нашей планеты для меня неудобная, потому что не моя. Меня смешит: откуда это я про питомник взял? Скажешь и сам не знаешь, как это оно вышло.
— Ничего, Миша, — улыбнулся я. — Ты меня не обидел этим.
Мы чокнулись.
— Да, брат. Где там быть мне помещиком… Живу я с того, что имею в Тифлисе дом. Купец я. Домина доходный, на Арнаутской улице… Только управляющий жулик.
— А ты его прогони, — посоветовал я, разрезая рябчика.