Убежденный холостяк (Хармон) - страница 2

Тот резко повернулся и устремил на брата пылающий взгляд:

— Я обнаружил, что к нам опять пожаловал какой-то назойливый индюк. Уверен, что его пригласил ты. Тебе надо, чтобы он потыкал меня своими иголками и ощупал с ног до головы. Но мне-то это ни к чему!

— Да, но, возможно, доктору Тернеру удастся определить твою болезнь.

— Черта с два! Моя болезнь только усиливается, и ты знаешь об этом не хуже меня. Ее нельзя излечить.

— Именно по этой причине я и попросил доктора Тернера тебя осмотреть. Он большое светило в медицине.

— А может, я этого не хочу! Я не хочу, чтобы какие-то лекаришки, думающие только о гонораре, таращились на меня, словно я юродивый на деревенской ярмарке. Мне до смерти надоело, что на меня смотрят как на бесчувственное и безмозглое существо, лишенное гордости. Лучше займись собственными делами.

Эндрю вылетел из библиотеки, громко хлопнув дверью.

Он шел по коридору, и гнев, негодование и — да! — страх перед тем, что одно из этих «светил» поставит диагноз, росли с каждым шагом, укрепляя его в решении не встречаться с очередным шарлатаном.

Эндрю вихрем ворвался в холл. У него был такой грозный вид, что три горничные, которые обычно хихикали в ладошку, когда он проходил мимо, на этот раз присели в почтительных реверансах, а потом молча смотрели ему вслед.

— Наверное, опять поругался с его милостью, — со вздохом проговорила одна из них, когда широкая спина Эндрю скрылась за поворотом коридора.

— Уж наверняка. И, кажется, я знаю из-за чего. Лорд Эндрю гораздо умнее все этих докторов и прочих ученых господ! Он ведь учился в Оксфорде! Думаю, они надоели ему хуже горькой редьки.

— Неудивительно. Он такой умный, что сам бы мог их поучить!

Эндрю, конечно, не слышал этих слов. Он поднялся в лабораторию, расположенную на втором этаже недавно отремонтированного крыла. Заперев дверь, он налил себе Портвейна и залпом выпил его, а потом, мысленно проклиная брата за его ухищрения, сел за стол и вытянул ноги. Неожиданно его ступни уперлись во что-то мягкое. Он заглянул под стол. Из полумрака на него смотрели карие глаза, четко выделявшиеся на рыжей мордочке.

— Эсмеральда! — воскликнул он.

Длинный хвост рыжего в белых пятнах сеттера дробно застучал по полу.

Эндрю всегда держал на столе коробку с бисквитами. Взяв один, он предложил его собаке. Будучи истинной леди, Эсмеральда осторожно взяла угощение, прожевана его и устремила на Эндрю просительный взгляд.

Как оказалось, Эсмеральда была под столом не одна. Рядом с ней примостился толстяк Порк, ее верный спутник. Бульдог принадлежал сестре Эндрю Нериссе и славился простецкими манерами. Увидев, что Эсмеральда получила угощение, и посчитав себя обделенным, он потрусил к Эндрю. Тот, зная, что Порку есть рано, но решив, что все должно быть по справедливости, взял из коробки бисквит и протянул бульдогу, который проглотил его не жуя. Затем он принялся обнюхивать морду Эсмеральды, и та, возмущенная столь бесцеремонным поведением, отвернулась. Она была такой же породистой, как герцоги Блэкхиты, и не желала принимать знаки внимания какого-то дурно воспитанного пса.