— Спуститесь, пожалуйста, на палубу, — попросил Федосеев пассажирку. В непосредственной близости от Барьера, да ещё и на ручном управлении шкипера ничто не должно отвлекать. А Коля уже чуть из штанов не выпрыгнул, изо всех сил изображая тёртого и бывалого морского волка.
Девушка, пожав плечиками, подчинилась. И тут же заверещали сонары — как ждали, пока посторонний удалится.
— Что ещё за хрень? — вскинулся Федосеев.
— Не знаю, Артурыч, — озабоченно пробормотал рулевой, вглядываясь в монитор. — Что-то словили… Шибко крупное вроде, засветка в половину экрана. Может, старый сруб приплыл?…
— Может, и сруб… Обогни с запасом, — велел капитан.
«Толоконский» послушно двинулся в обход зафиксированного сонарами подводного объекта.
На палубе продолжала греметь музыка, которая внезапно взвизгнула и умолкла.
— Смотрите, смотрите! — восторженно заорал кто-то.
— Что у них там ещё? — буркнул Федосеев. — Пойду проверю…
Пассажиры собрались по левому борту и внимательно вглядывались в мутную воду. Федосеев присоединился к ним, но ничего, кроме дохлого леща, вяло колышущегося в районе кормы, не увидел.
— Что случилось? — спросил капитан.
— Там что-то было! — сказал светловолосый молодой человек из компьютерщиков, дыша на капитана парами хорошего коньяка. — Блеснуло и исчезло.
— Рыба, может? — предположила уже знакомая пассажирка.
— Не рыба. Железное, по-моёму…
— Железное?! — Федосеев насторожился и резво скомандовал: — Так, господа, всем отойти от бортов! Держаться в центре палубы!
Пассажиры хоть и с ворчанием, но послушались, тем более что в середине палубы как раз стояли столы с выпивкой и закуской.
Капитан бегом вернулся на мостик.
— Сонары бесятся, — растерянно сообщил рулевой. — Не нравится мне это, Артурыч…
— Пассажир какую-то железку в воде видел, — поведал капитан, отдуваясь после пробежки. — Давай живо полный задний, потом развернёмся.
— Железяку?! Мать моя женщина! Тут-то откуда?…
Рулевой послушно врубил «полный назад», двигатели взвыли, заглохли на миг, потом взвыли снова. «Виктор Толоконский» сбавил ход, остановился… Мелко дрожа, начал потихоньку пятиться.
— Дай мне. — Федосеев решительно оттёр заметно побледневшего подчиненного в сторону, сменил его за штурвалом. Сейчас во избежание неприятностей на управлении должен быть опытный рулевой. — И вот что… Вызывай-ка военных, Колян!
— Уверен, Артурыч? Сейчас развернёмся, а там уже полным ходом… — начал было рулевой, но капитан рявкнул:
— Вызывай, я сказал! Ситуация один!…
Что-то длинно и омерзительно проскрежетало под днищем, перекрывая его последние слова. Замерев, как сделавший стойку заяц, Федосеев напряженно вслушивался в этот долгий, тоскливый, выворачивающий нервы звук. Наверное, с таким безнадёжным скрипом сама собой открывается в полночь заржавленная дверь старого склепа на заброшенном кладбище.