В Тайный приказ был доставлен малолетний торговец бусами, у которого Игорь с Валерией выменяли картинку и шкатулку на свои зеркала. По описанию мальчишки внешность крестьянки, пожелавшей приобрести картинку, полностью соответствовала внешности девицы, которая вышла через приемную вместе со вторым арестантом из здания Тайного приказа.
Одним словом, из немногочисленных сведений, собранных за эти два дня, Савелию Никоноровичу было известно только то, что компания аферистов, или божьих людей, как они себя называли, состояла из пяти человек, — трех девиц, и двух молодых людей.
— Да, не густо, подумал он, — такая информация вряд ли могла быть полезной. Ведь кроме рынка других следов пребывания незнакомцев в Москве отыскать так и не удалось.
На третий день Савелий Никонорович велел своим людям оповестить всех стрельцов, несущих дежурство при выезде из Москвы о приметах незнакомцев, а сам, мало, помалу, приступил к другим неотложным делам, накопившемся за это время в Приказе Тайных дел.
— Авось, что-нибудь и всплывет, — подумал он, не видя более никакого другого выхода из создавшегося положения.
Но! Начальник Тайного приказа опоздал, ибо наши путешественники преспокойно покинули столицу еще два дня назад, миновав ворота Ямской слободы верхом на телеге, принадлежащей отцу Марийки, и не вызвав при этом никаких подозрений у дежуривших на посту стрельцов.
Они добрались до своей замаскированной машины и провели весь день в лесу возле нее, а как только настала ночь, отправились назад в село по знакомому маршруту. Причем теперь их было уже не пятеро, а шестеро, ибо Борис слезно вымолил у Игоря разрешение взять его с собой.
— Дядька, ведь я никому нипочем не надобен! — убеждал он своего нового знакомого. — Возьмите меня с собой хоть на два денечка, уж зело мне охота побыть с вами, — божьими людьми.
— И чего тебе вдруг такая охота пристала? — поинтересовался Игорь.
— У вас много чего есть, а особливо еда всякая вкусная, — подкупая всех своей непосредственностью, признался паренек.
— А, что тут особенного, — вступилась за Борьку Настя. — Он сирота, и о нем никто не станет беспокоиться! Пусть пока побудет с нами, хоть отъестся немного!
— Ладно, — согласился Игорь, обрадовав паренька. — Побудешь в Зареченском, а потом вернешься домой. Ночью же, вместо Марийки, погонишь в село лошадь с телегой, такая работа как раз тебе впору придется.
Они прибыли в село перед рассветом, и немало удивились, увидев на пороге дома Виктора Владимировича в крестьянском кафтане, подпоясанном широким зеленым кушаком. Он стоял на ступеньках крыльца и держал в руках самодельную удочку и небольшую деревянную бадейку.