— Кто это там? — в свою очередь спросил у нее Борька.
— Похоже, хозяин! — ответила Валерия.
— А чего… — поинтересовался Борька, однако Валерия его перебила.
— Да, тихо ты, помолчи! — и, прислонившись к двери, заглянула в щель.
Картина, открывшаяся перед ней, была немногословной, однако, Валерия едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
Кузьма, перед которым стоял деревянный ковш с самогоном, полулежа на лавке, смотрел телевизор, да не что-нибудь, а знаменитый сериал "Ну, погоди" и хохотал от души.
Валерия повернулась к Борису.
— Кто там хохочет-то? — удивленно спросил паренек.
— Хозяин расслабляется по полной программе, — ответила она Борьке на своем непонятном языке, а потом снова взяла его за руку.
— Пошли отсюда, я тебя пристрою куда-нибудь в другое место.
До новолуния оставалось три дня, в течение которых Игорь серьезно приступил к процессу подготовки их возвращения в "свое время". "Фольцваген" теперь был стационарно установлен на небольшой поляне, находящейся на окраине села, и молодой ученый целыми днями "колдовал" возле него со своими проводами и всевозможными хитроумными устройствами. Порою он так увлекался этим занятием, что забывал вовремя приходить к обеду, который с великим старанием готовили девушки с Еленой Марковной и Онисьей.
— Ну, все, я больше не могу! — ворчал в таких случаях Алексей. — Если Игорька работа кормит, то моему молодому растущему организму до этого нет никакого дела!
— В самом деле! — поддерживала Настя жениха. — Если мы сейчас же не сядем за стол, то через минуту все окончательно остынет!
Валерия в этот момент ставила на стол чугунок с ароматными щавелевыми щами.
— Садитесь и ешьте! — распорядилась она. — Алешка, сходи за папой и Кузьмой.
— А где они?
— Курят у амбара.
— А как же Игорь? — забеспокоилась Софья, которая очень привязалась к молодому ученому после того, как он надарил ей уйму всевозможных диковинок.
— Я сама потом отнесу ему еду. — Сказала Валерия.
После возвращения из Москвы они ни разу не оставались наедине, и вообще вели себя так, словно между ними ничего не произошло. Однако Валерия чувствовала, что Игорь силой воли заставляет вести себя с ней отчужденно, и от своих принципов отступать не собирается. Она же безмерно страдала от неразделенной любви, и ей, положа руку на сердце, вовсе не хотелось мириться с тем, что они по возвращении домой больше никогда не увидятся.
— Неужели вскоре все это исчезнет, словно сон, оставив в ее душе только горестные воспоминания? — с болью в сердце думала она. — Да, быть такого не может! А, почему, собственно, не может? — Может! На что ей надеяться, если он даже боится взглянуть в ее сторону?