К вечеру Иван Головинов доставил Савелию Никоноровичу еще кое — какие сведения об арестантах и их попутчиках. Отец Семена рассказал ему о третьей девице, не похожей на первых двух, ранее описанных разными людьми, которую ему довелось увидеть в лесу.
— Говорит, что ногу она подвернула, от того и сидела на земле. А как стал он ей ногу смотреть, по причине своего знахарства, то очень поразила его обувка девицы.
И Иван, со слов отца Семена, описал Настины кроссовки.
Рассказал ему кое-что и Семка, да попутчик его Петр.
— Перво наперво поведали они мне о всякой разной еде, что дали им незнакомцы. — Сообщил Иван Головинов.
— А потом особливо обратили внимание на некую легкую котомку, в которую незнакомцы переложили из ведра их рыбу. На котомке той была полуголая девка с непокрытой головой и короткими белыми волосами, да такая, что вроде как живая, токмо маленькая очень.
— Что значит, как живая?
— Намалевана вроде, сказывают, а вроде как и нет!
Савелий Никонорович непонимающе уставился на Ивана на какой-то миг и вдруг вспомнил о фотографиях, лежащих в столе.
— Понятно! — сказал он и вновь взглянул на Ивана. — Ну?
И все как один, Савелий Никонорович, твердили, что хоть и одеты были
незнакомцы в крестьянскую одежу, но разговоры вели на непонятном
каком-то языке.
И самое главное, Савелий Никонорович, вот что мы отыскали на той
поляне!
Иван Головинов достал из штанов тряпицу, в которую были завернуты три предмета, — упаковка подушечек "Орбит", зажигалка, и блестящая перламутровая заколка для волос, принадлежащая Валерии.
Все три предмета были необычными, и никто из присутствующих, сколько не крутил их в руках, не мог даже предположить какова цель их применения.
Савелий Никонорович поблагодарил Ивана Головинова за находки, и не долго думая, положил их в свой секретный шкаф по соседству с остальными диковинками незнакомцев.
А в этот самый момент к нему прибыл Никита Куренцов, и в сопровождении Кузьмы и Марийки, без доклада, на правах высокого гостя, прошел в приемную.
— Ну, здорово, Савелий Никонорович!
— А, Никита Владимирович! — заюлил перед боярином глава Тайного Приказа. — Коль скоры Вы на ногу, коль скоры! Ну, что ж, милости просим! А я ноне еще кой — какие диковинные вещицы отыскал и только минуту назад их в шкафчик прибрал!
— Да, погоди ты, Савелий Никонорович, с вещицами своими! Я теперь и сам тебе их покажу, да такие, которые супротив твоих сущим пустяком покажутся!
— Вы, сами? — удивился Савелий Никонорович.
— Ну, да! У меня в Зареченском их полон дом!
— Как?
— Вот так, друг мой! — Никита Куренцов развел руками.