— Уведите его, — с пафосом произнёс президент, сопровождая свои слова величественным жестом. В ту же секунду я был снят с трибуны. Пока конгрессмены всё ещё приходили в себя, президент успел проводить меня до выхода. Лицо его побледнело от испуга, но он шепнул мне:
— Долго это не продлится. Но на выяснения и запросы им понадобится всё утро. Да хранит вас Бог, мистер Кортней.
И он вернулся в зал, чтобы, встретиться с ними лицом к лицу. Должно быть, вид у него был более мужественный, чем у первых христиан, выходивших на арену во времена императора Калигулы.
Меня сопровождала личная охрана президента, почётные выпускники академии агентства «Бринк». Лейтенант не проронил ни слова, но когда президент дал ему клочок бумаги со своим распоряжением, я без труда прочёл на его лице еле сдерживаемое отвращение. Было ясно, что лейтенанту не по душе то, что ему велят делать, но я не сомневался, что он выполнит приказ.
Меня доставили на аэродром Анакостия в пригороде Вашингтона и посадили в личный самолёт президента. Охрана всё время оставалась со мной, меня даже покормили, и один из стражей играл со мной в карты, пока самолёт находился в воздухе. Но никто из них не пожелал обменяться со мной хотя бы словом.
Летели мы довольно долго на громоздком старомодном роскошном лайнере, на котором по традиции полагалось летать президенту. Потом долго шли на посадку, и, глядя вниз, я видел, как под нами проплывает серая полоса посадочной дорожки. Когда наконец мы приземлились, уже стемнело.
Томясь в ожидании, я беспокоился только об одном: удалось ли Кэти благополучно выбраться из Вашингтона, увижу ли я её снова? Лейтенант куда-то исчез.
Я ждал, перебирая в памяти вопросы, которые мучили меня и прежде, но от которых я всегда отмахивался. Теперь, когда у меня было столько свободного времени, а будущее представлялось таким неопределённым, я снова вернулся к ним и попробовал разобраться.
Например, — Кэти, Мэтт Ренстед и Джек О'Ши — они сговорились и в буквальном смысле слова загнали меня к чёрту на кулички. Хорошо. Всё, что было потом, мне понятно. Ну, а смерть Эстер? Когда думаешь об этом, становится непонятным всё поведение Ренстеда.
Если «консы» за межпланетные полёты, тогда почему Ренстед в Калифорнии саботировал испытания рекламы? В этом нет ни малейшего сомнения, да и его доверенный сам признался. Может, тут двойная игра? Может, Ренстед делает вид, что он «конс», который делает вид, что он работник рекламы… А на самом деле?..
Теперь я уже совсем по другой причине хотел как можно скорее увидеть Кэти.