Корнюшон и Рылейка. Под парусами (Малышев) - страница 6

— Отлично! — удовлетворённо сказал крыс. — Нет ничего лучше хорошей потасовки.

Рылейка тоже хотела что-то ответить, но на неё набросился с расспросами Корнюшон.

— Как же ты меня нашла? Я думал, тебя насовсем унесло. Думал, и не увидимся больше никогда! Как ты сюда попала, «кошка» же у меня осталась?

— Если у человека есть ум, ему нужна только смелость, и тогда он выкрутится из любой ситуации. У меня же был веер. Когда я проснулась и увидела, что тебя нет, то при помощи веера подрулила к кораблю и стала обыскивать его. Начала с верхней палубы и постепенно спустилась вниз. В итоге наткнулась на вас.

— Корабельный крыс Ахав, к вашим услугам, — представился старый крыс.

— Рылейка. Кстати, мой отец — капитан Гхор, капитан каравеллы «Рапира».

— Вот как? Помню старика Гхора, приходилось встречаться.

— А где он сейчас, твой отец? — влез в разговор Корнюшон.

— Плавает по Млечному Пути.

— Как это?

— Разве ты не знаешь, что старые корабли, которые исплавали все моря и океаны вдоль и поперёк, рано или поздно находят потаённую протоку, которая приводит их на Млечный Путь, и дальше они путешествуют уже по нему.

— Разве это возможно? — удивился мальчик.

Рылейка и крыс загадочно усмехнулись в ответ.

Наутро Ахав повёл гостей знакомиться со своей шхуной

«Счастливой». Для начала они посетили кухню, или, как её называют на флоте, — камбуз.

— Без хорошего ветра корабль не плывёт, без хорошей похлёбки матрос не бежит, — сказал крыс, облизав ложку, когда они закончили завтракать. — Кок — не последний человек на судне. Ну, пошли дальше.

На верхней палубе царила суета. Матросы снимали и ставили паруса, корабль маневрировал. Палуба кренилась, ветер трепал паруса, звенели натянутые канаты. Слышался топот крепких матросских каблуков и весёлый свист боцманской дудки.

— А ну, пошевеливайтесь, олухи сухопутные! — гаркнул боцман простуженным басом. — Обленились, морских ежей вам за пазуху!

За штурвалом стоял здоровенный матрос с суровым обветренным лицом и большими красными руками. Неподалёку капитан корабля оглядывал в бинокль горизонт.

— Поворот фордевинд! — сказал капитан, повернувшись к рулевому.

— Есть поворот фордевинд! — ответил матрос, раскручивая штурвал.

Корнюшон долго смотрел на всё, что происходит на корабле, и спросил:

— Скажи, Ахав, какая вещь на корабле самая главная? Дудка боцмана, бинокль капитана, штурвал, мачты с парусами?

Крыс усмехнулся в седые усы.

— Трудно сказать. Самая главная вещь всегда в тени, и знает о ней не каждый.

— А ты мне покажешь, какая вещь тут самая главная?

Крыс повёл их в темноту трюма и при свете фонаря указал на какой-то гвоздь, соединяющий две толстые просмолённые балки.