Анджела была на пределе своих возможностей и не думала ни о чем, кроме выживания. Теперь она была рада, что поехала налегке и надела удобные штаны цвета хаки и кроссовки. Если в этой долине и было ранчо, то его не видно сквозь деревья, и это означало, что идти придется долго.
Она кинула рюкзак за плечо и начала двигаться вниз по булыжной улице, по которой взбиралась старуха. Улица вела к грязной дороге, по которой приехал автобус, а ниже в долине мужчина ехал на запряженной осликом тележке, по извилистой тропе, что начиналась нигде и вела вникуда.
Увидев, как он повернул на серебряную дорогу, которую показала старуха, Анджела сорвалась с места и побежала.
Резко дернувшись и подняв такие же клубы желтой пыли, что окутывали автобус, повозка остановилась. Анджела выскользнула из кузова и поблагодарила правившего повозкой человека, чьи черные непроницаемые глаза напомнили ей усатого Эмилиано Сапата, лидера мексиканской революции. После поезда у нее еще оставалась горсть новеньких песо, но водитель, казалось, был даже немного оскорблен, когда она предложила их ему. Тогда Анджела отпустила его, достаточно изящно, как она надеялась. Ей еще предстояло многое узнать о местных жителях.
Повозка, в которой она ехала, и в которую ей пришлось буквально втискиваться, была заполнена сельскохозяйственными орудиями и инвентарем, включая примитивные деревянные дубинки и блестящие мачете, и Анджела вспомнила, как использовала и то, и другое. По дороге ей вспомнился свистящий звук, с которым мачете прорубало заросли засохших кукурузных стеблей. Женщина, работавшая им, была загоревшей и физически сильной благодаря своей работе. Блестящие длинные волосы, повязанные красной выцветшей банданой, темные настороженные глаза делали ее похожей на одну из местных жительниц. Никто не признал бы в этой женщине Анджелу Лоу.
С ужасом Анджела поняла, что память возвращается. Хочет она этого или нет, но память возвращается.
Когда они подъезжали к ранчо, Анджела сидела спиной к нему. В ее представлении это должна была быть старая гасиенда, чьи постройки из саманного кирпича должны быть беспорядочно разбросаны по территории; все еще величественная, но уже потрепанная погодой и временем. Возможно, сама Анджела когда-то работала в похожем месте. Со своего места в повозке она видела поля, расстилающиеся вокруг во всех направлениях, покрытые свежей зеленью. Но росла там не кукуруза или пшеница, а что-то, напоминающее кофе. Невысокие деревья были покрыты стручками, похожими на вытянутые апельсины, с красно-зелеными полосками на кожуре. К ее удивлению, стручки казались уже созревшими и готовыми к уборке урожая.