- Он самый, - улыбнулся тот. - Она гостинчик вам шлет.
- Ну, так милости просим в дом. Я мигом стол накрою.
Пока старушка вертелась и хлопотала, гости осматривались. Стены избушки были выскоблены и отполированы до янтарного цвета спелого меда. С них укоряющими пустыми глазницами на странников смотрели черепа разных размеров. Одни Ольгерд, как неуемный охотник, признал сразу. Зато другие явно принадлежали зверям в наших местах незнаемым. По углам на полках толпились крынки и горшочки. Некоторые из них даже были залиты воском и запечатаны. Рисунок на одной из печатей показался князю смутно знакомым. Он протянул руку, чтобы рассмотреть его получше.
- Оставь, племянничек, не трогай, - тут же одернула его бабулька. - В горшочках-то у меня не вина заморские, да не медовуха.
- Что ж у тебя там, хозяюшка? - встрял любознательный Шиш.
- В том, который князюшка облюбовал, к примеру, охломон один сидит. Не люблю я их, страсть! - призналась старушка, присев рядом на лавочку и подперев свое круглое личико мясистой ручкой. - Проку от них нет, а уж хлопот! Ему бы только дворцы строить да ломать, а чего путное сделать- у них мозгов не хватает. Да и по-нашему плохо понимает. Сердится, лопочет, а толку- тьфу! Джин, одним словом.
Оробевший Ольгерд в смятении убрал протянутую руку.
- Не тушуйтесь, гостенечки, не стесняйтесь! - запела хозяйка, стараясь разрядить обстановку. - Садитесь-ка моего угощеньица отведать. Оголодали, чай с дороги.
Мужчины в недоумении присели к пустому столу, покрытому, однако, яркой нарядной скатеркой.
- Издевается бабулька, - тихо прошептал Шиш, наклоняясь к князю, - Ягарма, Баба-Яга, одним словом.
Слух у старушки оказался отменный. Она тут же повернулась к своим гостям, и в ее зеленых глазах сверкнул плутовской огонек. Наклонившись, она прошептала что-то, и на столешницу словно из ниоткуда стали выскакивать разные явства.
Дядька и князь оторопели, и некоторое время просто не решались пробовать колдовскую еду. Но от нее исходил такой изумительный аромат, что гости не устояли.
- А теперь сказывайте, с чем пожаловали? - принялась расспрашивать их Баба-Яга, когда мужчины, отдуваясь, оторвались от еды.
Ольгерд не тая, поведал, что за печаль подвигла их на посещение тетушки Домогары.
- Да, это дело нелегкое, - сочувственно покивала головой старушка, когда рассказ закончился. - Старец Порфирий человек не простой. Он и травы всякие знает, и в лекарстве разумеет. Стало быть, средство тут нужно чудесное, чтобы и мертвого на ноги поставило. Где-то тут у меня книжица была, коли не затерялась. Сейчас гляну.