— И мне так кажется, Роман. Посмотри на его лицо. Посмотри, как он дергается, извивается. И она не забывает о своем теле, не так ли, Роман? Ведь у нее свободна другая рука. Видишь? Ее груди так тверды, ее соски так упруги, она может ласкать их одной рукой. Вот какая она шлюха, правильно, Роман? Ее ноги раздвинуты. Ее бедра трутся друг о друга, показывая, как она сексуально озабочена.
— Да! Она — сука, шлюха, чертова потаскуха. Оливия?
— Да, Роман?
— Не хочет ли она дотронуться до себя — между ногами. Не собирается ли она погрузить свои влажные пальцы глубоко внутрь своей пещеры?
— Конечно, она это сделает, Роман. Ведь она — шлюха. Она сделает что угодно с любым мужчиной, эта девушка в зеркале. Она сделала бы это даже с собственным па. Вообще с любым.
— Итак? Собирается ли она это сделать? Это ведь так легко. Это будет так хорошо! Почему она не сбросит остатки одежды и не сделает это?
— Нет, она это не сделает, Роман. Это не входит в сделку, которую она заключила с этим находящимся рядом с ней животным. Она всегда соблюдает договор, Роман. Не больше, не меньше.
— Тогда…
Оливия помотала головой. Ее волосы разлетелись. Потные концы волос ударяли по плечам.
— Посмотри на ее ладонь, Роман! Посмотри, как движется ее рука! Она сходит с ума. Видишь, как все затуманено. Сколько он еще может это вытерпеть, Роман? Как долго он может терпеть эту сладкую муку, видя, что она делает со своими грудями, чувствуя эти движения взад-вперед, это сосущее ощущение у основания?
— Нет… нет… не так долго!
— Тогда смотри, как он будет ей отдаваться, Роман! Смотри, как он преклонится перед ней. Смотри, как его семя хлынет струей и наполнит ее руку. Смотри за этим, Роман! Он сделает это сейчас… он сделает это сейчас… это уже наступает… Вот!
И она была права.
Когда содрогания прекратились, когда Роман опустился на колени, повиснув на запястьях, тупо смотря на стекающие по зеркалу брызги, его мужское достоинство неприлично вывалилось из ширинки. Оливия сорвала перчатку со своих хищных пальцев и швырнула ее в корзину для мусора. Под платьем, вновь застегнутым на «молнию», скрылись багровые отметины на ее грудях.
— Итак, — сказала она, — сейчас, когда все кончено, я думаю, ты должен выпить кофе. Ты утомлен и тебе далеко ехать домой.
С бедного Романа сошло семь потов. В тот день, когда состоялась покупка, он примчался сюда, в «Бифштекс вашего будущего», с огромным красным фломастером для разметки и кувалдой. Почти бегом он размечал стены, которые нужно снести, балки, которые нужно возвести, дверные проемы и еще Бог знает что. Он снес полдюжины стен и проделал больше дыр, чем этого требовал проект. К счастью, кое-что уцелело.