У ставшего знакомым забора капитан вновь замедлил шаги, и вновь не получил никакой подсказки. А была ли она вообще?
На окраине села его встречал Григорий Иванович, который так и не сподобился отвернуть рукава — упирался в глиняный дувал голыми локтями. Ствол автомата был нацелен на дорогу.
— Мельтешат, закупоривают, — подтвердил он давно всем известное.
«А что же ты хотел на войне, Иваныч? Только роды принимать?» — усмехнулся капитан, поправляя сбившийся «бронник». Все же после выхода надо будет заменить его, не дело командиру выглядеть расхристанной курицей.
Спросил другое:
— Что с роженицей было-то?
— А кто его знает, не акушер же, шел по наитию, — пожал плечами прапорщик, впервые выдав свой страх перед случившимся. — Но у мамаши, мне кажется, сердечко слабовато. Так что в больницу ей все равно надо будет показаться.
— Сказал?
— Не военная тайна.
— Благое дело сделал.
— Сделали, — мягко поправил Григорий Иванович, щедро делясь славой. В то же время как бы косвенно прося не валить на него одного проблемы с захлопнувшейся мышеловкой.
Только не было в этом вины прапорщика ни на грош. Даже ломаный. На войне вся война — на плечах командира. Пишут, что на спинах солдат — но то лишь наполовину правда, ради красного словца придуманная журналистами. Просто солдат больше. Но в бой они идут только по приказу командира и вместе с командиром. Пусть он даже всего на три-пять лет моложе.
Месяцев посмотрел на небо. Его, собственно, уже и не было — так, молочная мешанина, которая тем не менее становилась все гуще, опускаясь под собственной тяжестью к земле. Слишком быстро захлопывается крышка, слишком. Тут даже если «Змей Горыныч» с минуты на минуту подскочит — вряд ли уже увидит, куда плюнуть. Ошибется на миллиметр на карте наводчик — аула не станет. Вместе с народившимся младенцем. Интересно, как его старик все же назовет?
«Отставить», — оборвал себя капитан. У него свои пусть не внуки и не дети, но — подчиненные. И о них тоже думать надо.
— Где сержант? Сергей? — оглянулся вокруг. И командира отделения хотел увидеть-вспомнить, и узнать место, где ставились мины.
— Пополз вперед, боится место минирования из поля зрения потерять, — кивнул вперед и на сгущающийся туман Григорий Иванович.
Вперед?
Капитан вскинул бинокль, соединил на клочковатой пашне два окуляра в один круг, навел резкость и начал выцеливать им дорогу. И вскоре увидел плывущих по шею в жиже бойцов: три бугорка из касок медленно тыркались по колее, стараясь не привлекать к себе внимание.
«Тоже мне, ежики в тумане», — чертыхнулся капитан, но лишь для того, чтобы не выказать свою радость действиями подчиненных и волнение за их жизнь. Если боевики таким же образом наведут бинокль, а снайпер вскинет винтовку, каски не спасут. Но если «Сатурну-3» удастся зафиксировать место закладки мин, можно будет считать половину пути пройденным. Все же следовало отдать должное погибшему незнакомому Забаште — бойцы его воевать умели и брать на себя ответственность не боялись.