Орешко выбросил сигарету, застегнулся. Носовым платком протер носки ботинок. Наверное, не случайно в психические атаки ходят при полном параде. Форма заковывает не только тело, но и дух. И если тело за годы учебы получило пять первых разрядов по самым разным видам спорта, то дух пока ничем не отмечен. Поэтому вперед, за орденами и благодарностями от Верховного Главнокомандующего!
Догнав Ларису, молча пристроился рядом. Когда она оступалась или теряла равновесие, подавал руку. Девушка охотно опиралась на нее, но обретя устойчивость, вновь занималась эквилибристикой в одиночку. Однако этих прикосновений хватило, чтобы мало-помалу обида на Ларису у Орешко улетучилась. Да и сама она без зрителей уже не выглядела этакой «прынцэссой» — нормальная деваха, в меру симпатичная, красиво одетая. И что ей надо было выкаблучиваться? Не-ет, таких надо сразу брать за патлы и в бочку с водой: не кажись краше солнца, не дери нос, открой глазенки, не криви роток. Франти не франти, а все равно станешь чей-то. А не станешь — самой же хуже. Неужели не ясно?
Шел так Костя Орешко, философствовал в силу своего двадцатилетнего житейского опыта, и не заметил, как дошли до общежития. Стояло оно на окраине поселка, в нем десятилетиями жили некогда молодые, а теперь на этих же временных метрах и состарившиеся специалисты с местного радиозавода. Каким-то чудом в нем сохранились свободными три-пять комнат, в которых местная администрация и предлагала перекантоваться первое время нужным поселку людям. В полевом лагере, в котором курсанты четвертого курса дожидались вдали от городских соблазнов своего выпуска, прошелестел парашютным шелком слух, что в поселок приехали выпускницы областного педучилища. Ради них, собственно, и сорвались Костя и Борис в самоволку. Благо лагерь располагался всего километрах в пяти, что для десантника вообще не считается расстоянием, а предстоящий, всего через неделю, выпуск прибавил наглости и смелости завтрашним командирам. В особенности тем, кто не успел обзавестись за четыре года женами и невестами и для которых танцы в поселковом клубе — последняя попытка схватить за хвост птицу-удачу и предложить: «Лейтенант Константин Орешко, размер сапог сорок три, зарплата выше минимального прожиточного минимума на три тысячи рублей, могу предложить вам руку, любовь и билет в тьмутаракань». Не то чтобы горело поставить штамп в личном деле, а просто ехать одному к месту службы и впрямь не хотелось.
Пока же Костя искал, какой предпринять ход на молчание спутницы. Ничего лучше не придумал, кроме как молча распрощаться с девушкой у подъезда, джентльменски кивнуть ей и гордо удалиться. Пусть думает, что теряет и кто виноват.