Осмотрев гранаты, плюхаюсь на стул и кручу диск телефона, один за другим набирая бендерские номера. Черт! Ни один не отвечает… Ага! Этот ответил! «Что там у вас?» Но взволнованная пожилая женщина, поднявшая трубку, ничего толком не знает и тут же кладет ее. Все как один телефоны Бендерского ГОВД отгукиваются сигналами занятых линий… Может, набрать один из телефонов с присланной мне бумажки? Нет, нельзя. Они не для этого. И вообще, хватит праздного любопытства. Надо освободить свой номер. Вдруг мне позвонят…
Поглядываю на часы. В восемнадцать пятьдесят девять закрываю кабинет, иду обратно к Зубину. Дверь у начальника открыта. Вдоль стен сидят следователи: Вербинский, Горобец, Кроитору, Тищенко… Поискав глазами, сажусь подальше от него, рядом с Тятей, и поближе к открытой двери, чтобы слышать, если вдруг сработает мой аппарат. Зубин коротко сообщает, что в Бендерах идет сильная перестрелка. Отряды националистов с севера и юга, со стороны пригородных сел Варница и Хаджимус, пытаются продвинуться к центру города, завязался бой. До особого распоряжения всем приказано оставаться в горотделе. Другой информации нет. Кто-то предлагает связаться с Бендерами по телефону. Начальник кивает и начинает накручивать телефон, ищет номер, который ответит. Я уже знаю, как это непросто.
Расстояние между двумя городами небольшое, часто ходят автобусы и маршрутки. Собирались даже троллейбусную линию провести, установили столбы для подвески контактной электросети. Некоторые из наших работников живут в Бендерах и каждый день ездят оттуда на работу. Кто-то из знакомых Зубина живет в девятиэтажках возле мостов через Днестр. Ему-то, как я понимаю по восклицаниям, начальник и звонит. После нескольких неудачных попыток на том конце провода наконец поднимают трубку. Все придвигаются к столу ближе. Зубин спрашивает и, зажимая микрофон трубки рукой, тут же передает нам смысл ответов своего собеседника.
Говорят, на кругу у мостов, а также в районе станции Бендеры-2, через автодорогу, железнодорожные пути, склады и пустыри вокруг идет стрельба. В начале апреля такое уже случалось. В это время в пригородном поезде ехала из Кишинева моя мать. Как она рассказывала, из окон поезда ничего не было ни видно, только машинист кричал, чтобы все в вагонах ложились на пол. Несколькими случайными пробоинами в стеклах дизель-поезда в тот раз все и закончилось. Обошлось и с проходившим тогда же скорым. Но сегодня, утверждает наш коллега, перестрелка намного сильнее. Ему приходится сидеть внизу, под окном, изредка поднимаясь, чтобы посмотреть, потому что от Варницы стреляют по верхним этажам городских домов. Стекла у него, говорит, уже разбиты. Связь периодически обрывается, и тогда Зубин набирает номер снова. Через некоторое время нам сообщают, что бой вроде как затихает.