— На голом асфальте полежать успел? Понравилось? Ради ихнего барахла и твоей ментовской морали я людьми рисковать не намерен!
— Но можно же по-другому!?
— Заткнись, замок! Как по-другому? Ты про те окопчики, что в центре и вокруг ГОПа копают?! Не ровен час, увидишь, что будет…
Разошлись каждый при своем мнении.
…Под утро снова наполз туман. От частных домиков, где мы продолжаем свою возню, не видно ни пятиэтажек сзади, ни кинотеатра через улицу. Оттуда доносится какой-то звук, затем шум движения людей. Расхватываем автоматы, залегаем, скрываемся за заборами. Но передовой дозор возле «Дружбы» стрельбы не поднял, наоборот, кричат: «Не стреляйте, свои!». Появляется пешая колонна. Вслед за звуками моторов из тумана выползают машины. Тот отряд, который поздно вечером ушел на Ленинский. И еще кто-то с ними. Почему возвращаются? Подходим с Али-Пашой к их командиру.
— Выполняем приказ на отход. Пришел по линии ТСО…
— Чертовщина какая-то… Ничего об этом приказе не знаем!
— Мы тоже не понимаем… Звонили в горисполком, просили подкинуть боеприпасов, разобраться. Те пообещали, а потом говорят: «Раз вы на Ленинском, во избежание провокаций лучше отойти…» Мы подождали часа два, но новый приказ не пришел. Вот, отходим…
— Кто это с вами?
— Бендерский батальон. Вышли человек двадцать с Гыски и Протягайловки, тоже без боеприпасов, и четверо легко раненых…
— Мулей за вами нет?
— Нет. Даже вчерашние гуманитарщики укатили. Пустой район… У фабрики «Флоаре» и дальше, у «Молдавкабеля», были рабочие… Но им вчерашнего хватило, разошлись. Эх, обидуха… Три бэтээра брошенных захватили, один из них с ПТУРСами… Подбросили бы военспецов и боеприпасы, запросто могли удерживать эту часть города!
Ну и дела! Левая рука не знает, что делает правая! Может, готовится новое перемирие?
— Что люди на районе говорят?
— Возле «Молдавкабеля», фабрики «Флоаре» и Кинопроката вчера и вечером девятнадцатого были большие колонны войск. Божатся, что видели танки, пятьдесятпятки. И как растворились, без следа… Может, убрали их, как поняли, что город с налету не возьмут, хорошими перед миром хотят выглядеть. Вроде с их конституционным порядком почти все согласные, а они на танках. По радио треп такой, что смех…
Командир, с которым мы говорили, уводит свой отряд к горисполкому. Костенковцы со своим грузовиком остаются. Ими командует пасмурный и усталый старший сержант.
— Ну, а ты что скажешь? — обращается к нему Паша.
— Сами слышали… Вот только насчет удержать Ленинский — сомневаюсь. Под городом полно румынской техники, батальонами окапываются в посадках, все высоты заняты, частный сектор от жилмассива до ГОПа тоже… Будь нас шестьсот, а не шестьдесят — тогда возможно. Танки? Не сомневайтесь, у них есть. Сам видел. И не только пятьдесят пятые, но и пятьдесят восьмые. Серьезные машины, не хуже наших шестьдесят вторых. И БТР-80 у них тоже. Те уже не румынские, а чешские. Мало этим Швейкам рожи начистили в шестьдесят восьмом… Думаю, как население уйдет, тогда нахлебаемся… Европа нам поможет. Наш комбат? Да мы третьи сутки без связи, у вас хотели узнать…