Я приподнялся было с лавки, но Дьячок моментально дернул меня обратно:
— Сиди. Пока не разрешат — сиди.
— А если бандиты?
Вероника расстегнула кобуру АПС, но доставать пистолет не стала.
— Он бы так и сказал, — покачал головой сержант. — Да и разведка не предупреждала…
— Там что-то есть, — попятился от барака назад к грузовику Павел Геннадьевич. — Разберитесь.
— Шарапов, зажигательную, — скомандовал Дьячок.
— Второе окно слева, — подсказал колдун. Сидевший у противоположного борта рядовой вытащил из разгрузки заполненный какой-то переливающейся жидкостью шар из толстого — скорее всего, органического — стекла, несильно размахнулся и отправил его в темный пролом.
В тот же миг полыхнула ослепительная вспышка, и темноту барака осветили взметнувшиеся к потолку длинные языки фиолетового пламени. Что-то пронзительно заверещало, и уловленное на мгновение чужеродное присутствие рассеялось без следа.
— Поехали! — скомандовал колдун, забираясь в кабину.
— И часто у вас такое? — спросила у командира группы Вера.
— Да не, — покачал головой тот и стряхнул нападавший на полушубок снег. — Днем нормально. Особенно если солнечно. А ночами мы из лагеря ни ногой.
— Весело, — поежился я.
— Если чистить загодя, то ни зверушек, ни нечисти не заводится почти, — пожал плечами Дьячок и указал на длинный трехэтажный цех, который выглядел размытым из-за сгустившегося тумана. — Вот сейчас это здание обогнем — и уже на месте.
Он поднялся с лавки, подошел к кабине и заколотил кулаком по крыше:
— Стоп, машина]
Водитель моментально среагировал на стук и остановил грузовик; солдаты начали, настороженно поглядывая по сторонам, выбираться из кузова. Я неудачно выпрыгнул в глубокий сугроб, поморщился из-за набившегося в ботинки снега и подошел к задумавшемуся колдуну. Вид, по крайней мере, у него был именно такой. А глаза закрыты.
— Не нравится мне этот туман, — буркнул вдруг Павел Геннадьевич. — Ни черта разобрать не могу, что в нем скрывается.
— А что-то скрывается?
Я осторожно высвободил свой дар, но ничего подозрительного не почувствовал.
Снег, бетон, колючие волны накатывавшей с севера энергии. И холод.
Но холод — это нормально. Тут и без всякого тумана не курорт. В том смысле, что на жару рассчитывать не приходится.
— Не знаю, — пробурчал гимназист. — Может, обычный туман.
— Выдвигаемся, Павел Геннадьевич? — подошел к нам сержант. — Или проблемы?
— Идем одной группой, — решил колдун. — Сколько людей у машины оставишь?
— Водителя и пулеметный расчет.
— Хорошо. Амулеты у всех активированы?
— Да.
— Тогда пойдем.
По глубокому снегу мы пробрались к территории завода, и тут я понял, почему колдуна так беспокоил этот туман. Вроде всего метров на сорок от машины отошли, а будто в киселе очутились. Не видно толком ничего, и холод стоит просто несусветный.