На этом министр завершил свой лаконичный разговор и, не дожидаясь ответа, отключил связь.
— Так точно! Будет сделано! — продолжал полицейский, не обращая внимания на гудки.
Теперь он уже мило улыбался белому водителю от неописуемой радости, что разговаривал с самим министром внутренних дел. Полицейский вернул трубку и пожал руку белому, как лучшему другу.
— Приносим свои извинения за причиненные вам неудобства, — раскланиваясь, лебезил африканец.
Водитель с презрительной миной повернулся спиной, идя к машине.
— Служба у нас такая, — все не умолкал полицейский. — Сами понимаете, какое опасное нынче время. Если не быть начеку, эти оборванцы сотрут нас в порошок.
Хлопнула дверца.
— Поднять шлагбаум! Пропустить! — Африканец отдал приказ по громкоговорителю и тут же, связавшись по рации, дал распоряжение на эскорт для охраны.
Полицейские зашевелились, быстро исполняя приказ начальника.
— Счастливого пути! — пожелал сержант, отдал честь и, пристукнув сапогом, удалился.
Сытин провел пальцем по панели и спокойно прокомментировал:
— Правительственным войскам я поставил БТРы и противопехотные мины, поэтому и они с нами так же ласковы, как и повстанцы.
— Ну, эти уже получили все, что хотели, — согласился блондин.
Они немного подождали, пока африканцы освободят дорогу, и под ту же классическую музыку тронулись дальше. Сытин плеснул в бокал еще немного бренди и спокойно, однако, интригуя, произнес:
— Приедем, и я покажу тебе первый транш оплаты Онигминде, ты такого еще не видел!
Водитель пошевелился:
— Всегда приятно удивляться, особенно если причина стоит того!
— Будь уверен, — ухмыльнулся Сытин. — Она того стоит.
Джип с эскортом мотоциклистов мчался по ночному Лагосу.
Тем временем в аэропорту повстанцы дожидались посадки самолета с оружием. Однако с самолета не поступало никаких сигналов. Это было странно, но ничего другого, как ждать, не оставалось. Тем более что недавно так распорядился сам Онигминде. Все оставалось без изменений. В диспетчерской все так же сидел бритоголовый африканец, закинув ноги на стол, и те же несколько автоматчиков продолжали маячить за спинами служащих. Диспетчеры по-прежнему старались не делать лишних движений, чтобы не вызвать агрессию у мятежников.
Бритоголовый, недовольно подергивая губами, дрожащими руками забивал очередной косячок. Ему очень не нравилось, что приземлились эти белые и тем более что им оказывают помощь. С каким удовольствием он изрешетил бы все, что его раздражало! Где запропастился самолет — неизвестно. Тут у кого хочешь нервы сдадут! Свой автомат он сознательно положил рядом с пультом управления, подальше от себя, чтобы случайно не пристрелить кого-нибудь в очередном приступе гнева.