Пандора прошествовала в кабинет Лайонела, улыбнулась ему сквозь стекло. Менеджер открыл дверь, пригласив ее зайти. Пандора с благодарностью опустилась в удобное кожаное кресло. Воздух кондиционера как бы накинул прохладную мантию на ее спину и плечи.
— Ого, — призналась Пандора, — никогда не думала, что так соскучусь по помещениям с кондиционерами.
— Брось, они не стоят того. Ты сама это знаешь.
Пандора взглянула на него, глаза ее блеснули.
— Спасибо, Лайонел, — сказала она, — ты прав, я обойдусь и без них.
Пандора много слышала о доме на высоком холме, где жили вместе Лайонел и Линус Маршал. Они были для нее людьми из ее прошлого. Но в это прошлое она никогда не хотела бы возвращаться.
Идя потом по пыльным тропинкам к дому, женщина размышляла о том, насколько Бен был прав. Малое Яйцо — тот микромир, где можно найти все, что захочешь. Пандора завернула в магазинчик купить холодного пива. Она знала, что там непременно встретит Морин.
В жизни своей Морин боялась когда-то только одного — как бы какая дуреха не набралась глупости позариться на ее мужа Эдгара. Видимо, эти страхи не покинули Морин и сейчас, хотя с Эдгаром они находились в разводе уже лет десять. Ну а вообще, одиноких мужчин на Малом Яйце было не найти. Большинство парней уезжали с острова после школы, а возвращались уже с женами, уроженками Гондураса, Флориды и других земель. Мало кто женился на местных женщинах, привыкших держать своих мужей в узде и готовых, при необходимости, пустить в ход острые, жадные до крови островитянские ножи.
— Дай мне баночку «Курс», Морин, — попросила Пандора, оглядываясь: кроме них, в магазинчике никого не было. Сквозь стекло двери черного хода блестело море. Позади Морин на вешалках висели майки и кофты с картинками, расхваливавшими красоты Малого Яйца. Там же сверкали в изобилии бутылки с самыми разнообразными напитками. В скором времени сюда должны были нагрянуть обитательницы острова, как всегда, уставшие после очередного жаркого рабочего дня. Конечно же, заявится и Мэри, которая весь вечер будет тщетно пытаться справиться со своими двумя сорванцами — Ширли и Дойла. Пока что у Пандоры было время наслаждаться окружающей тишиной и потягивать холодное пиво в одиночестве. «Очень трудно стать своим где бы то ни было, — размышляла Пандора. — Даже счастье приходит легче. На определенном этапе своего жизненного пути по направлению к какой-то цели конечный результат может сделать тебя счастливым. Но при этом ты будешь сознавать, что все равно должен оставить все это и двинуться дальше. Можно, конечно, для своего счастья сделать и что-нибудь другое, например, как в детстве, завести дневничок и записывать туда мысли и воспоминания. Но гораздо сложнее чувствовать, что вот эта земля под ногами останется твоей навсегда, никогда не вынудит тебя покинуть ее…» Пандора почувствовала зависть к Морин — та была своей на острове, так как прожила здесь всю жизнь.