– Как жизнь!
И это правда. Ее любовь – она и есть жизнь, ибо в тот момент, когда паучиха поймет правду, самой жизни наступит конец. Он слышал многое о замке Чейте. Он шел сюда, надеясь, что слухи эти ничем не отличны от слухов прочих, каковых много гуляет о каждом хозяине замка. Он надеялся на ласку и милость, а получив их, понял, что пропал.
Ее любовь была ядом.
Точнее, в Эржбете, вдове Надашди, не осталось места для любви. Ее тело, белое и совершенное, было подобно серебряному сосуду, из которого вытекло содержимое. И гулкая пустота внутри притворялась чем-то, являясь на самом деле ничем.
– Скажи мне, скажи… – просила она. И он говорил. О любви своей, о ее красоте, которая будет всегда, о вечности и чуде. Эржбета верила.
Чудовищное дитя.
В ее замке жили ветра и кошмары. Одни стонали, вторые – мелькали тенями на стенах, манили за собой уродливой ухмылкой карлика Фицке, норовили прижать горячей грудью Йо Илоны или завлечь в пустующие пыльные комнаты.
Они проверяли его. Всякий раз иначе, и пока ему удавалось держаться.
– И если я о чем-то попрошу, ты сделаешь это для меня? – поинтересовалась бездна, отлипая от него.
– Что?
– Пообещай. Или твоя любовь заканчивается на твоих же словах?
Он дал слово, а выслушав просьбу Эржбеты, пожалел о том дне, когда увидел замок Чейте.
– Он слаб, госпожа, – сказала Йо Илона, подавая черные свечи. Эржбета расставляла их на вершинах фигуры, вычерченной на полу. Сложная, та начиналась у порога комнаты, разворачиваясь во все пространство причудливым цветком. Железом были лепестки его, сходящиеся к стальной деве в центре. Глиняная маска, вылепленная со всем тщанием и расписанная красками, прикрывала лицо страшного сооружения.
– Он сделает то, что нужно.
– Нужно ли? – Йо Илона, подняв юбки, переступила через канавку в полу. – Чем плох старый способ?
Ничем. Только помогать перестал. Не чувствует Эржбета жизни. Пьет, пьет, да не напьется никак. И только стоит поглядеть на них, таких молоденьких, таких живых, как внутренняя жажда вспыхивает с новой силой.
Зеркало говорит о красоте.
Душа твердит о гнили.
В чем правда?
В пути, который был вычерчен при рождении Эржбеты. Его проложили звезды по небосводу, прочно вплетая встречи и людей в нить предназначенья. И чем больше о том думалось, тем больше виделось правды. Не будь тетки или Иштвана, не случись появиться Ноаму и смуглому цыгану, подарившему Дорту, не появись Орошля и откажись Ференц от юной невесты, не появилась бы в замке Чейте кровавая графиня.
Так ее называют, шепотом, робко, но голос тот смелеет день ото дня. Скоро, скоро он дойдет до нужных ушей… и каждому воздастся по заслугам.