Все сели. Ахиллес с такою речью
Поднялся королю великому навстречу…
Поп. «Илиада»
Впереди пленников стояла Кора, держа руки Алисы в своих руках. Великодушная девушка не обращала никакого внимания на грозные лица дикарей, окружавших ее со всех сторон, она не испытывала никакого страха за себя и не сводила глаз с бледного испуганного лица дрожащей Алисы. Рядом с ними стоял Хейворд. Соколиный Глаз встал несколько позади из уважения к их более высокому званию, о котором не мог забыть даже в минуту, когда положение их сравнялось. Ункаса не было между пленниками. Когда снова воцарилась безмолвие, после долгой внушительной паузы один из престарелых вождей, сидевших рядом с патриархом, встал и спросил громко на вполне понятном английском языке:
— Который из моих пленников Длинный Карабин?
Ни Дункан, ни разведчик не ответили на этот вопрос. Первый окинул взглядом мрачное, безмолвное собрание и отшатнулся, когда взгляд его упал на злобное лицо Магуа. Он сразу понял, что хитрый дикарь имеет какое-то отношение к их вызову на собрание, и решился употребить все возможные усилия, чтобы помешать осуществлению его кровавых планов. Ему уже пришлось видеть быструю расправу индейцев, и он опасался, что для его друга предназначалась подобная же казнь. Без долгих размышлений Дункан внезапно решился во что бы то ни стало выручить своего друга, хотя бы ценой своей жизни. Но, прежде чем он успел сказать что-либо, вождь повторил вопрос, громче и отчетливее выговаривая слова.
— Дайте нам оружие, — высокомерно ответил молодой человек, — и поместите нас вон там, у леса. Наши дела ответят на этот вопрос.
— Так это вы тот воин, имя которого так хорошо знакомо нам? — сказал вождь, глядя на Хейворда с тем интересом, который всегда вызывает вид человека, прославившегося добродетелями или пороками или выдвинувшегося благодаря случайности. — Что привело белого человека к делаварам?
— Нужда. Я пришел за пищей, кровом и друзьями.
— Не может быть. Леса полны дичи. Для головы воина не нужно другого крова, кроме безоблачного неба, а делавары — не друзья ингизов. Довольно! Язык сказал то, чего не говорило сердце.
Дункан замолчал, не зная, как продолжать; но разведчик, внимательно прислушивавшийся ко всему, что происходило вокруг, смело выступил вперед.
— Я не отозвался на имя «Длинный Карабин» не из стыда и страха, потому что ни одно из этих чувств не свойственно честному человеку, — сказал он, — но я не желаю признавать за мингами право давать какие-либо прозвища человеку, которому друзья дали особое имя за его природные дарования. Да и назвали это неверно: «оленебой» — простое ружье, а вовсе не карабин. Но я действительно тот человек, который получил имя Натаниэля от семьи и лестное имя Соколиного Глаза от делаваров, живущих на своей реке. Я тот, кто более всего заинтересован в своем имени и кого ирокезы, не испросив совета, назвали «Длинным Карабином».