Женщина улыбалась тому, кто снимал, и что-то говорила.
— Прибавь звук, — попросила Шарлотта.
— Звук выключен. Видео передается без звука.
— Я не понимаю… Зачем кому-то понадобилось снимать Иоланду? И почему они в моем кабинете?
— Твоя экономка наверняка знает этого человека: она ведёт себя так, словно он по праву находится в твоем доме.
— И снимает ее?
— Она явно не подозревает о существовании камеры. Постой, а это что?
— Они увидели, как Иоланда протягивает куда-то за камеру руку. Потом ее рука снова появляется в поле зрения — Иоланда держит чашку. Она улыбается и кивает, потом подносит чашку к губам.
— О господи! — выдохнул Джонатан.
Шарлотта молча смотрела, как ее экономка отпивает несколько глотков, что-то говорит. Она чувствовала себя очень раскованно с тем человеком, которого не было виню, и ей явно понравился напиток. Ее улыбка стала шире, она отпила еще немного…
— Боже мой! — прошептала Шарлотта, внезапно понимая, что они видят. — Боже мой!
Она схватила телефон и быстро набрала свой домашний номер.
Линия оказалась занята.
Она набрала второй номер, известный только самым близким друзьям.
Телефон тоже был занят.
Улыбка Иоланды вдруг пропала. Она поднесла руку ко лбу, явно почувствовав себя плохо; чашка выпала у нее из руки.
— О господи, нет! — закричала Шарлотта. — Он отравил ее! Он убил Иоланду!
— Поехали! — Джонатан схватил со спинки кресла пиджак. — Я поведу машину.
— Нет, подожди. — Шарлотта уже набирала 911, не отрывая глаз от экрана. Иоланда отвернулась от камеры, ей определенно стало нехорошо. Спотыкаясь, она пошла к двери, привалилась к ней и внезапно рухнула на пол, исчезнув из вида. — Да! — крикнула Шарлотта в трубку. — Только что отравили женщину. Пришлите бригаду. Быстрее! — Она продиктовала адрес и положила трубку. — Я поеду одна, Джонатан. — Она стала искать свою сумку.
— Шарлотта…
— Джонатан, ты нужен мне здесь. Ты должен найти сукина сына, который это сделал.
Шарлотта ушла прежде, чем он смог запротестовать. Пробегая по музею, она чувствовала, как пульс стучит у нее в ушах, и безостановочно повторяла: «Прошу тебя, Господи, позволь мне спасти Иоланду…»