Появившегося в лагере без такой метки человека мигом вышвырнут, а то ещё и намнут бока.
— Нет, я опять к вам, — сказал я. — Почем нынче вход?
Счёт на одной из универсальных карточек сошёл почти к нулю, но зато я получил пропуск в Тушинское убежище. Карась ушёл обратно на пост, расположенный в развалинах, а я затопал дальше — сначала прямо, а затем вместе с веткой железной дороги свернул налево.
Ещё метров сто, и моим глазам открылся лагерь.
Что тут было до Катастрофы, честно говоря, я не знаю, в Москве я несколько раз бывал, но в этом районе не оказывался никогда. Возможно, этот здоровенный ангар некогда служил рынком или складом, или представлял собой заводской корпус, перенесённый катаклизмом с другого конца столицы.
В любом случае, новые хозяева постарались и оборудовали его как следует.
По углам крыши — пулемётные точки, окна первого этажа превращены в амбразуры, второго и третьего — наглухо заделаны. Подземелья в три уровня, склады, собственная электростанция. К ближайшему входу в метро проложена охраняемая трасса, а внизу, в вестибюле, постоянный дозор. Ну и сеть постов и патрулей вокруг, чтобы никто и ничто не могло подойти незамеченным.
Военные, обнаружив эту крепость, решили её не трогать, а вот чугунки несколько раз ходили на штурм. Отряды рапторов и ботов, считающих Москву собственной вотчиной, безуспешно атаковали лагерь.
Единожды, насколько мне известно, Командор Хантер попытался захватить столь полезную во всех отношениях штуковину, но тут ему чуть ли не впервые пришлось отступить. Узнав о намерении Ордена подмять Тушинский лагерь, группировки московской локации забыли о сварах и выступили на его защиту, а к ним присоединились десятки вольных сталкеров.
Помощь прислал даже Хистер, не желавший усиления главного соперника.
Узловики, обнаружившие, что против них выступила такая мощная коалиция, предпочли отступить, но с тех пор их тут не особенно привечают — пускают, но не более чем по двое.
Меня опять же заметили издалека, я ощутил лёгкую вибрацию главного импланта, вошедшего в контакт с электронным мозгом лагеря. Обмен «верительными грамотами» прошёл успешно, и я невозбранно дошёл до замаскированной калитки в стене. Она открылась, и могучий седовласый тип в маске, но без шлема поприветствовал меня зычным басом:
— Здорово, рыжий. Проходи. Быстро ты в этот раз.
— Решил ещё разок к вам заглянуть, — как ни в чём не бывало отозвался я. — Забыл в сортир заскочить.
Боец, за белые волосы и светлую кожу прозванный Снеговиком, хмыкнул и отошёл в сторону, предоставляя мне возможность пройти. Пригнувшись, чтобы не зацепить макушкой притолоку, я проник на верхний ярус Тушинского лагеря. Заморгал, привыкая к царившему здесь полумраку, обвёл глазами ряды лотков, поморщился, уловив запах оружейной смазки.