— Ешь, или ты отказываешься даже от выполнения чисто биологических функций?
Продолжая завтракать, Джо заметил:
— Этот Абендсен живет неподалеку отсюда, так пишется на обложке. В Шайенне. Взирает на мир из такого безопасного места, что тебе и не догадаться. Прочти, о чем здесь говорится. Прочти вслух.
Взяв книгу, она прочла, что было написано на тыльной стороне обложки.
— Он — отставной военный. Во время второй мировой войны служил в военно-морских силах США, в Англии был ранен снарядом, выпущенным из нацистского танка «Тигр». Сержант. Здесь еще говорится о том, что он практически превратил в крепость то место, где писал эту книгу. Расставил повсюду огневые точки. — Отложив книгу, она добавила:
— Здесь об этом не говорится, но я слышала от кого-то, что у него мания преследования. Вокруг он все обнес колючей проволокой, по которой проходит электрический ток, да и расположено это место в горах. Туда очень трудно добраться.
— Может быть, он прав, — сказал Джо, — что так живет после того, как написал эту книгу. Германские «шишки» прыгали до потолка от злости, когда читали ее.
— Он так жил и раньше, он там написал эту книгу. Его дом называется, — она глянула на обложку, — «Горная Твердыня». Ему очень нравится это название.
— Тогда им до него не добраться, — сказал Джо, продолжая быстро жевать. — Он начеку. Хитрющий малый.
— Я уверена, — сказала Джулия, что от него потребовалось немалое мужество, чтобы написать эту книгу. Если бы державы оси проиграли войну, мы бы могли говорить и писать все, что нам заблагорассудилось бы, подобно тому, как это делали прежде. Мы были единой страной и имели бы справедливую систему правосудия и законов, одинаковую для всех.
К ее немалому удивлению, он кивнул в знак согласия.
— Не понимаю я тебя, — сказала Джулия. Во что ты веришь? Чего добиваешься от жизни? Ты защищаешь этих чудовищ, этих ублюдков, которые истребили евреев, а потом ты же… — В отчаяньи она вцепилась ему в уши. Джо заморгал от удивления и боли.
Так они и глядели друг на друга, тяжело дыша и потеряв дар речи.
— Дай мне доесть приготовленный тобой завтрак, — в конце концов произнес Джо.
— А разве ты не говорил об этом? Разве мне не рассказывал?
Ты знаешь, что это такое, ты лично. Ты все понимаешь, и продолжаешь жрать, будто сам здесь не при чем, притворяясь будто и понятия не имеешь о том, что я имею ввиду. — Она отпустила его уши.
— Пустой разговор, — произнес Джо. — Совершенно бессмысленный. Как то радио, о котором ты говорила. Ты знаешь, каким прозвищем награждали былые «коричневые рубашки» людей, которые любили умничать? Эйеркопф. Яйцеголовый. Потому что эти большие круглые пустые черепа было так легко разбивать… в уличных потасовках.