— Все мое жилище оказалось переполнено мечами, и, знаете, я испытывала странное чувство, будто от этих многочисленных клинков по дому расползались тоска и холод…
— Интересно, с чего бы вдруг? — усомнился я.
— Поверьте, это чистая правда!
— И что случилось дальше?
— Хотите знать? Я кивнул.
— Как-то поздним вечером я встретила в переулке неподалеку от дома пожилого крестьянина, заплатила ему немного денег и попросила увезти большую часть оружия подальше от моего дома. Он спрятал мечи в тележке, куда собирал помои и отходы на прокорм своим свиньям…
— Представляю себе, как старикан обрадовался, — хмыкнул я.
— Не особо, он боялся угодить в неприятности из-за этих мечей и присыпал их сверху разными отбросами, чтобы спрятать…
Такой способ утаить мечи заставил меня рассмеяться.
— Отличная идея для деревенщины! А что ж ты сделала с мечом Бидзэн? Надеюсь, тебе хватило ума сохранить его?
— Да… Но я очень хочу избавиться от этого меча как можно скорее, просто не решаюсь сама отнести его к перекупщику…
— И поэтому просишь меня?
— Если вас это не затруднит…
— А что ты будешь делать, если офицер вернется и потребует свой меч обратно?
— Я скажу, что меч реквизировали американцы. С другой стороны, посудите сами — чего стоит офицер, который перепугался янки и отдал семейную реликвию на сохранение гейше? Такой человек не достоин своего фамильного оружия — разве не так?
В словах девушки был здравый смысл! Так что я согласился принять меч из ее рук и избавил красавицу от обременительного раритета. Чуть позже я показал меч специалисту, он счел клинок образчиком тонкой работы, но не назвал точной цены — верный знак, что вещь по-настоящему дорогая! Я только изредка любовался на редкостный клинок, не больше — согласитесь, довольно глупо носить самурайский меч в мои немолодые годы, — и в конечном итоге продал его торговцу древностями. Поверьте, он дал мне очень хорошую цену…
Одним из самых крупных игроков, то есть из тех, кто тратил деньги без счета и играл без удержу, был некий Цукада Сабуро. История этого типа достойна того, чтоб поведать ее вам.
Если мне не изменяет память, он впервые появился в нашем игорном зале недели через две после объявления капитуляции. Зашел вразвалочку, а на плече у него болталась холщовая сумка, доверху набитая деньгами.
Камэдзо указал мне на новичка и с сомнением спросил:
— Как думаешь, он не из этих? — И поднял вверх согнутый крючком указательный палец, намекая на воров.
Но если все, что рассказывал нам господин Сабуро, правда, то слово “вор” — слишком слабое определение для этого субъекта. Надо признать, он принадлежал к числу людей, перед которыми хочется снять шляпу и отвесить низкий поклон, даже несмотря на то, что существование подобных пройдох делает мало чести человеческому роду. Именно такие ребята не позволяют чужим вещичкам валяться без дела и быстро прибирают их к рукам…