Он скоро понял, что еще в отроческом возрасте страсти начинают проявлять свою губительную силу, которую сдержать стоит немалаго труда; а кто хотя раз поддастся в юности их влечению и попустит им связать себя порочными склонностями, тому и подавно тяжело преодолеть их. И вот благоразумный отрок принимает все меры, чтобы оградить себя от их воздействия, и пресекает все пути, которыми они привыкли находить доступ к сердцу человека. Так, прежде всего он совершенно уклоняется от детских игр, шуток, смеха и пустословия, помня, что тлят обычаи благи беседы злы (1 Кор. 15, 33), и что со строптивым легко можно и самому развратиться (Пс. 17, 27). Потом, сознавая, что воздерживать себя во всем есть лучшее средство сдерживать страсти, а свободный от страстей дух и непомраченная ими мысль всегда бывают способнее к восприятию благодати Божией, - святой отрок налагает на себя строгий пост: по средам и пятницам он не позволяет себе вкушать ничего, а в прочие дни питается только хлебом и водою. О каких-нибудь других питиях, не говоря уже о вине, он не позволяет себе и помыслить во всю свою жизнь.
Заботливая мать старалась умерить строгость его поста: «Не изнуряй себя излишним воздержанием, сын мой, - говорила она, - чтобы тебе не заболеть оъ истощения сил: тогда и нам немалую скорбь причинишь. Ты еще дитя, твое тело еще растет; посмотри: никто в твоем возрасте не принимает на себя такого поста: ни братья твои, ни товарищи так не постятся, как ты; другие дети семь раз на дню поедят, а ты, дитя мое, ешь только раз в день, а то и через день; перестань так делать, это тебе не по силам: всякое добро хорошо в меру и в свое время. Вкушай пищу по крайней мере вместе с нами».
Но благоразумный отрок кротко отвечал на эти увещания любящей матери: «Не стесняй меня в этом, родная моя, чтобы не пришлось делать так против воли твоей. Не отклоняй меня от воздержания, которое так сладостно душе моей; зачем советуешь своему сыну неполезное? Ведь вы же сказали мне, что я еще в колыбели постился по средам и пятницам; как же я могу не понуждать себя угождать Богу, чтобы Он избавил меня от грехов моих?»
- Тебе нет еще и двенадцати лет от роду, - возражала ему мать, - а ты уже говоришь о грехах своих! Мы видели над тобою явные знамения благодати Божией; ты избрал благую часть, которая не отнимется у тебя, - что у тебя за грехи?
- Перестань, матушка, - со сдержанным огорчением отвечал ей сын, - что ты это говоришь? Тебя увлекает естественная любовь твоя к детям; но послушай, что говорит Святое Писание: никто же чист пред Богом, аще и един ден жития его будет на земли (Иова 14, 5); никто не безгрешен, токмо един Бог, а Божественный Давид о нашей худости говорит, в беззакониих зачат есмь и во грехах роди мя мати моя (Пс. 50, 7), сего ради да не похвалится всяк человек! Брашно и питие, конечно, не поставит нас пред Богом! (Кор. 8, 8).