— Оставьте меня в покое, — сказал он. — Не нужна мне ваша религия.
— Да я и не собираюсь к вам с ней приставать, — ответил Рики.
Он помолчал, обернулся, проверяя, плотно ли прикрыта дверь палаты. Потом подошел к изножью кровати, на которой лежал сосед Тайсона, оглядел его и указал на висящие рядом с койкой наушники:
— Вы не могли бы надеть их, чтобы я переговорил с вашим соседом приватным образом?
Больной пожал плечами и нацепил наушники.
— Хорошо, — сказал Рики, подошел к Тайсону поближе и склонился над ним: — Знаете, кто меня прислал?
— Понятия не имею, — прокаркал Тайсон. — На свете не осталось ни одного человека, которому было бы до меня дело.
— Вот тут вы ошибаетесь, — сказал Рики. — Ваша дочь…
— Моя дочь умерла. Никчемная дрянь. Всегда такая была.
— Вам не кажется, что, возможно, в этом есть и ваша вина?
Кэлвин Тайсон покачал головой:
— Вы ничего не знаете. Никто ничего не знает. Это уже история. Древняя история.
Рики вгляделся в глаза умирающего. В них проступило ожесточение.
— Ваша дочь, Клэр, оставила троих детей…
— Шлюха она была, сбежала с тем мальчишкой. А потом в Нью-Йорк подалась. Вот это ее и убило. А я тут ни при чем.
— Когда она умерла, — продолжал Рики, — власти связались с вами. Вы были ее ближайшим живым родственником. Кто-то позвонил вам из Нью-Йорка — узнать, не возьмете ли вы детей к себе.
— А на что мне сдались эти ублюдки?
Рики не отрывал от Кэлвина Тайсона взгляда.
— Вы подписали документы, позволяющие отдать их на усыновление, верно?
— Да. А вам-то какое до этого дело?
— Мне нужно найти их.
— Зачем?
Рики огляделся вокруг, обвел рукой больничную палату:
— Вам известно, кто лишил вас дома и выбросил на улицу, чтобы вы умирали здесь в одиночестве?
Тайсон покачал головой:
— Кто-то перекупил у ипотечной компании мою закладную. Я и поделать ничего не успел. Вдруг — бах! И я на улице.
Глаза старика внезапно наполнились слезами.
Трогательно, подумал Рики, но тут же подавил в себе зарождающуюся жалость. Кэлвин Тайсон получил гораздо меньше, чем заслуживал.
— Я оказался на улице. Заболел. Меня избили. Теперь вот помираю.
— Вас до этого довел ребенок вашей дочери.
Глаза Кэлвина Тайсона расширились.
— Он выкупил закладную. Он выселил вас из дома за то, что вы отвернулись от него и его матери. Скорее всего, он же и устроил ваше избиение.
Старик всхлипнул:
— Все плохое, что со мной случилось…
Рики докончил за него:
— Исходит от одного человека. Его я и пытаюсь найти. И потому спрашиваю вас снова: вы подписали документы, позволяющие отдать детей на усыновление, так?
Тайсон кивнул.