— Хорошо, — в конце концов согласилась Габриэлла, — давай в пять часов.
Рик, любуясь древними зданиями, прошелся по многолюдным улочкам вокруг площади. В соборе его чуть не растоптала толпа японских туристов. Он услышал английскую речь — группа американок, явно студенток колледжа, приехала почти без парней. Рик осмотрел магазины на Понте Веккио и сам старый мост через реку Арно. Снова услышал английскую речь, и опять это оказались студентки.
Когда позвонил Арни, он пил эспрессо в кафе на пьяцца Синьория неподалеку от Уффици,[34] где толпы туристов жаждали войти внутрь и увидеть величайшую в мире коллекцию живописи.
— Хорошо спал? — спросил агент.
— Как новорожденный. Не пойдет, Арни. Я не могу сбежать в середине сезона. Может быть, на будущий год.
— Будущего года не будет. Теперь или никогда.
— Будущий год всегда наступает.
— Только не для тебя. Ты что, не понимаешь: Рэт найдет другого квотербека.
— Понимаю лучше тебя. Я сделал выбор.
— Не глупи. Доверься мне.
— А как быть с верностью?
— Верностью? Опомнись! Скажи на милость, когда была верна тебе команда? Вспомни, сколько раз тебя вышибали!
— Полегче, Арни.
Молчание, а затем:
— Рик, если ты не примешь этого предложения, ищи себе другого агента.
— Я предполагал нечто в этом роде.
— Брось, парень. Послушай меня!
Рик лег подремать в номере, когда агент позвонил опять. Отказ его не смутил, и он продолжал нажимать:
— Я поднял сумму до сотни — кручусь здесь, как бешенный, а от тебя ни слуху ни духу.
— Спасибо.
— Не за что. Значит, по рукам? Полетишь за счет команды, а Рэт тебя встретит. Только поспеши: сегодня, завтра, в ближайшее время. Окажи мне любезность.
— Я подумаю…
— У тебя неделя. Рик, пожалуйста, сделай мне одолжение. Я это заслужил.
— Дай мне подумать.
Арни еще говорил, а он медленно закрыл телефон.
За несколько минут до пяти Рик нашел столик на улице напротив «Джилли», заказал кампари со льдом и сидел, стараясь не таращиться на каждую походящую мимо женщину. Он признался себе, что нервничает, и в то же время находился в приподнятом настроении. Он две недели не встречался с Габриэллой, не разговаривал с ней по телефону и не посылал электронной почты. Никаких контактов. И сегодняшнее свидание могло определить дальнейшую судьбу их отношений. Если у этих отношений вообще существовало будущее. Станет ли теплое воссоединение предвестником новых встреч или возникшая неловкость ясно покажет, что между ними нет ничего общего?
За соседний столик сели несколько студенток. Одни говорили по мобильным телефонам, другие громко трещали. Американки. По выговору с юга. Из восьми шесть блондинок. В основном в джинсах, но две — в коротких юбочках. Ноги загорелые. Ни книжек, ни тетрадок. Они сдвинули столы, расставили стулья, положили сумки, повесили куртки и в пылу обустройства неумолчно галдели.