Возле собственного подъезда он долго стоял, уткнувшись лбом о проржавелую подъездную дверь.
ДЕНЬ ВТОРОЙ. Четверг
1.
- Подожди у ворот, - потягиваясь спросонья, Виталий Мороз вылез из отдельского УАЗика прямо перед прикрепленной на заборе вывеской " Оптово-производственная база горпромторга".
Внутри узенькой проходной, перед турникетом, возле единственного, подвешенного на стену телефона, толпились люди. В стороне позевывал пожилой охранник.
- Вертушку-то запусти, - Виталий показал мельком удостоверение. Процесс для него был нов и наполнял, честно сказать, ощущением собственной значимости.
- Сначала надо пропуск выписать, - охранник ткнул в сторону телефона.
- А это тебе что? Хвост собачий? Или у тебя, батя, режимный объект?
- Какой надо, такой и объект. Молод еще шутки шутить. Без пропуска начальства не пущу.
- Ну, и - молодец. Бди дальше, - одобрил его неприступность Виталий и, перемахнув через турникет, ступил на самую блатную в городе территорию.
Сзади послышались запоздалые всполошные крики.
Длиннющее здание со всех сторон было облеплено загружающимися фурами. Не без труда найдя вход на административный этаж, Мороз взбежал по гулкой металлической лестнице и уткнулся в надпись "Приемная".
В "предбаннике", возле стола скучающей секретарши, терпеливо подремывали несколько посетителей.
- Мне сказали, что где-то здесь Садовая.
- Да, она у директора... Эй, эй, парень, ты куда?! Там совещание.
- Как же это без меня-то начали?
В кабинете оказалось трое: две женщины и розовощекий мужчина с хрупкой, юношеской фигурой, склонившиеся возле длинного кожаного дивана, на котором, как заметил из-за их спин Мороз, были разбросаны в изобилии целофановые пакеты с дефицитными шмотками. На столе лежало несколько заломленных десятирублевок, явно только что вынутых из портмоне. Портмоне могло быть только в пиджаке у мужчины.
- Я не пускала. Он сам, - испуганно произнесли за спиной Мороза.
- Точно, сам, - подтвердил Мороз. Судя по насупившемуся виду крашеной дородной дамы несанкционированное вторжение могло закончиться для секретарши плачевно. - Я ищу Марину Всеволодовну Садовую.
Это я, - к нему повернулась молодая рыжеволосая женщина. Что-то смутно знакомое было в ее глазах и припухлых капризных губах. Что-то тревожащее.
По губам этим Мороз ее и узнал. Перед ним стояла Маринка Найденова, соседка по двору, в которую когда-то был безнадежно влюблен маленький Виталик.
Все эти годы, особенно в школе милиции, Мороз жил нормальной жизнью нормального холостяка. То есть периодически менял подружек, с некоторыми из которых устанавливались бурные, плещущие страстями отношения. Пару раз эти отношения переплескивали через барьеры и докатывали аж до порога ЗАГСа. Но страсть на этом роковом рубеже сама собой затихала, сменяясь штилем.