Однако было бы не вполне правдой, если бы я недостаточно четко заявил здесь о том, что нам удалось предотвратить беду только благодаря постоянно демонстрируемой Гитлером силе воли, упорству и беспощадной жестокости. Если бы необъективный и эгоистичный план по выходу из кризиса, выдуманный усталыми и апатичными фронтовыми генералами группы армий «Центр», напуганными ужасным холодом, не был блокирован безжалостным и бескомпромиссным сопротивлением и железной волей фюрера, немецкую армию в 1941 г. неминуемо постигла бы судьба [французов] в 1812 г.
На этот счет я могу высказаться совершенно определенно, поскольку я сам был свидетелем тех ужасных недель. Все наши тяжелые орудия, все наши танки, весь наш транспорт был бы брошен на поле боя. Войска бы поняли, что они фактически беззащитны, и тогда они бы бросили свои винтовки и пулеметы и побежали от наступающего им на пятки беспощадного врага.
Под этим бременем, вызывающим у всех нас серьезную тревогу, мы встретили безрадостное Рождество в штаб-квартире фюрера. Я устроил короткую вечеринку в большой столовой охранного подразделения для унтер-офицеров и подразделений, прикрепленных к штаб-квартире фюрера, а также и для их офицеров, где я выступил с речью о нашей борьбе на Восточном фронте и о нашей любви к отчизне. На каждом лице лежала мрачная тень тревоги, благоговейно, но грустно мы начали петь «Священная ночь, безмолвная ночь».
В начале января 1942 г. на всем Восточном фронте удалось провести перегруппировку от наступательного порядка, характерного до начала декабря, к относительно упорядоченному оборонительному фронту. Но ни о какой зимней передышке не могло быть и речи. Русские были чрезвычайно активны, а в нескольких местах вдоль фронта, особенно там, где он был очень сильно ослаблен потерями в людях и технике и удерживался фактически только несколькими аванпостами, им удалось перейти в наступление. Теперь инициативу проявлял противник; мы были вынуждены вернуться к оборонительным диспозициям и расплатиться за это отнюдь не малыми потерями.
В феврале мне пришлось сопротивляться новой программе Шпеера, нового рейхсминистра по вооружению и снабжению (д-р Тодт погиб в авиакатастрофе в начале этого месяца на аэродроме штаб-квартиры фюрера), эта программа предписывала незамедлительный отзыв с фронта четверти миллиона солдат сухопутных войск, которые должны быть предоставлены для военного производства. Это стало началом борьбы за людские ресурсы, борьбы, которая так никогда и не кончилась. Во время первых зимних месяцев сухопутные войска потеряли более ста тысяч человек, а за декабрь – январь 1941-1942 гг. – еще вдвое больше.