Внимательно прочитав протокол и письмо, Роммель спросил, знает ли фюрер о существовании этого протокола; а затем попросил у генерала Бургдорфа время подумать. У Бургдорфа был личный приказ Гитлера не позволить Роммелю застрелиться, ему пришлось предложить ему яд, чтобы такую смерть можно было списать на травму мозга, полученную им в автокатастрофе; что будет более благородной смертью и сохранит его общественную репутацию.
Когда они вместе поехали к доктору в Ульм, Роммель принял яд и скончался. Истинная причина его смерти была скрыта по особому пожеланию Гитлера, и Роммелю устроили государственные похороны со всеми воинскими почестями.
Интересно рассмотреть предварительный допрос фельдмаршала Кейтеля американским полковником Эйменом, опубликованный в «Nazi Conspiracy and Aggression, Supplement В», с. 1256. В этом крайне строгом допросе выявляется одна весьма простая вещь, которую американский офицер, очевидно, совершенно не понял, поскольку ему был совершенно незнаком прусский кодекс чести: поступки фельдмаршала были основаны исключительно на том, что любой немецкий офицер (и особенно высший) должен держать ответ после неудачи поступков, продиктованных – по мнению Кейтеля – бесчестными мотивами; и каждому немецкому офицеру должна быть предоставлена возможность самому решать, как ему выйти из создавшегося положения. В ходе допроса Кейтель выразил свое безграничное восхищение военными успехами и мужеством Роммеля, и, по всей видимости, в данной ситуации он считал яд лучшим способом самоубийства, чем традиционную пулю в голову, поскольку опасался большого скандала – не сколько за Третий рейх, сколько за самого Роммеля и офицерский корпус, – если самоубийство фельдмаршала Роммеля или вынесенный ему народным судом смертный приговор станут достоянием гласности. Отсюда и не понятая американцами позиция Кейтеля.
Глава 8
ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ПРИ АДОЛЬФЕ ГИТЛЕРЕ. 1945 Г.
Будучи одним из тех, кто пережил события апреля 1945 г., за стенами и внутри рейхсканцелярии, я хочу рассказать некоторые из моих воспоминаний, связанных с этими событиями, начиная с 20 апреля, последнего дня рождения Гитлера.
Берлин и восточные окраины города уже находились под случайным орудийным огнем малокалиберной русской артиллерии с дальних дистанций; несколько вражеских бомбардировщиков и самолетов-разведчиков кружили над восточной частью города, особенно перед и сразу после наступления сумерек, но они держались на почтительном расстоянии от наших зенитных орудий на башнях ПВО, которые, помимо обеспечения противовоздушной обороны, точным залпом довольно часто заставляли замолкать русские дальнобойные орудия. Бои уже достигли самых дальних окраин Восточного Берлина, поскольку под Франкфуртом-на-Одере и Кюстрином 9-я армия генерала Буссе была разгромлена, и наша оборона на Одере пала.