Ира уже банками и склянками греметь кончила, тихо стало.Пятница, сегодня только моторизованные садисты на свои участки явились, основная масса нахлынет завтра, утренними электричками. Часов с десяти тут оживленно будет, и каждый с приемником явится, и половина будет слушать заграничную станцию "Маяк", и сигналы точного времени будут долетать с разных делянок многократно, с разрывами, вызванными разной удаленностью и ограниченной скоростью звука...
Пока мои батраки выполняли вечерний урок, я полила всю растительность и определила каждому работу на завтра. Мафия - мафией, враги - врагами, но сурепку и колорадского жука эти человеческие глупости не интересуют, так что пусть трудятся мои гости. Тем более, лучшей маскировки и не придумаешь. Да и попробуй тут найти ту же Иру - все в четвертой позиции, "областью бикини" кверху, у всех морды косынками от солнца замотаны...
С распределением работ я бы наверняка напорола, но мама очень четкие инструкции в сумку сунула, в письменном виде. Она у меня натура творческая, поэтому читать её письмена не каждый может, но я, естественно, давно научилась. И все же одну работу я своими силами нашла, без маминых указаний - обнаружилась новая дыра в заборе. Вот когда Батищев изнемогнет от прополки колорадов, я ему для душевного отдохновения подкину настоящую мужскую работу.
Понемногу начало смеркаться, пришлось включить свет, чтобы расшифровывать мамину клинопись. Вокруг лампочки моментально закружились всякие перепончатокрылые или как их там звать - мелкая кусючая гнусь с блоху размером (эта только последние годы развелась, раньше я таких не замечала), здоровенные мохнатые бабочки-идиотки, с разгону долбаются головой прямо в железный абажур, аж гул идет, какие-то зеленые меланхоличные созданьица - безобидные, я их "эльфы-сильфы" зову - и, конечно, комары, мессершмитты проклятые, зудят-звенят.
Я кинулась в сумку за репеллентом, вымазалась вся, самой противно, дала Женьке намазаться.
- Ну что, Женечка, ты ещё хочешь спать на веранде?
- Подумаю, - говорит.
Ну да, неловко ему так сразу сдаваться.
А Ирочка отказалась:
- Меня не кусают, я белобрысая.
Ну, положим, бровки у неё чуть темнее волос, во всяком случае, отлично на лице видны (это я недавно узнала, оказывается, "брысь" - это так когда-то бровь называлась).
Только я к своим планам и диспозициям вернулась, как Ира эти свои "брыси" свела и мне тихонько:
- Ася! В калитку кто-то стучится...
Я не задумываясь пошла открывать, но тут же меня догнал Женька с тяпкой в руках.
- Я с тобой, гляну, кого это на ночь глядя принесло...