— Эм, я ужасно хочу поцеловать тебя. — Он ожидал, что она недоверчиво рассмеется.
Но этого не произошло.
Эмма моргнула. Неужели он действительно сказал это? Или она все еще спит и видит сон? Даже если это сон, она досмотрит его до конца. Следующий шаг за ней.
— Так поцелуй, — сказала она с непривычной уверенностью, возникшей, возможно, под действием его взгляда, в котором смятение смешалось с желанием любой ценой охранить ее.
Хэрри не мог решиться.
— Эм, подумай, что ты говоришь! Почему я должен целовать тебя? Здесь нет друзей и коллег, на которых нужно произвести впечатление.
— Ты мог бы попытаться произвести впечатление на меня.
Хэрри был потрясен. Видя, что он не решится сделать первый шаг, Эмма взяла инициативу в свои руки и, потянувшись к Хэрри, поцеловала любовь всей своей жизни.
Он замер и не смог сдержать потрясенного вздоха. Эмма не сдалась и попробовала еще раз. Когда их губы соприкоснулись, он ответил на поцелуй.
Головокружительное ощущение пронизало Эмму с ног до головы. Хэрри поцеловал ее глубоким поцелуем. Тело Эммы зазвенело, откликаясь на жаркую потребность Хэрри.
Она откинулась на кровать, потянув его за собой, хотя в этот раз он не нуждался в поощрении.
На нем были тонкие пижамные брюки, и у Эммы не осталось сомнений, что он возбужден так же, как она. Хэрри, ее Хэрри, мужчина, которого она считает самым красивым, добрым и желанным, хочет ее.
Эмма поднесла его руку к верхней пуговице пижамы.
— Скорее, Хэрри, — прошептала она. Его рука замерла. Эмма откинула тяжелую голову и посмотрела ему в глаза. — Хэрри?
— Эм, что мы делаем? — тихо произнес он.
Услышав муку в его голосе, она поняла.
— Пожалуйста, Хэрри, я хочу этого.
— Эм, как только мы займемся этим, возврата не будет.
— Чем?
— Этим, — повторил он, проводя рукой по ее телу.
— Любовью? — сказала она, желая показать, что хочет проявить свои чувства самым интимным и важным способом.
С хриплым стоном, наполненным желанием, Хэрри притянул Эмму к себе и, накрыв ее губы поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание, поспешно освободил податливое тело от рубашки.
Отдавшись ощущениям, опьяненная страстью, она принимала и отдавала жадно и трепетно, лаская, возбуждая и утешая. Жизненная энергия Хэрри проникала в кровь Эммы горячим сверкающим потоком и, обжигая кожу, сливалась с ее любовью, раздувая пылавший в ней огонь.
Прошли минуты, часы, вечность… Хэрри, приподнявшись на локте, пожирал глазами гибкое обнаженное тело Эммы, мерцавшее в отблесках огня от камина. Она не испытывала смущения или неловкости, чувствуя, что для него она желанна и обольстительна.